Спектакль о Coco Chanel – интервью с хореографами-постановщиками

Женщина в черном. Виталий Дымарский о Коко Шанель

В 60-е годы прошлого столетия почти все спектакли Большого театра во время его гастролей в Париже посещала старая дама, имя которой вошло в историю Франции и мировой моды. Звали ее Габриель Шанель, а все близкие люди называли ее просто Коко. До своих последних дней (а умерла она в 1971 году) Коко любила повторять, что «жизнь живого существа — это всегда загадка». Словно говорила о себе самой — ведь только сейчас открываются некоторые скрытые страницы ее судьбы, в которой сложно переплелись профессия, принесшая Коко мировую славу, постоянно сопровождавшие ее любовные приключения и даже тайные операции.

Царский сон — к роману

. Известность Граса намного превосходит его размеры. Этот небольшой городок в горах над Ниццей слывет парфюмерной столицей Франции. На 40 тысяч жителей приходится с десяток фабрик, производящих знаменитые французские духи. Отсюда берет начало и самый известный их аромат — Chanel No. 5, да и вся история дома моды Габриель Шанель. Именно эти духи принесли ей славу и состояние, сделали ее той великой Коко, которую непререкаемый авторитет французов, писатель и государственный деятель Андре Мальро назвал среди трех самых заметных фигур в истории Франции ХХ века — наряду с Шарлем де Голлем и Пабло Пикассо.

А начиналось все, конечно же, с увлечения. Хотя связь Коко с великим князем Дмитрием Павловичем, отправленным царем в январе 1917 года в изгнание за участие в убийстве Распутина, просто увлечением не назовешь. Роман был коротким, но бурным. Дмитрий, слывший первым красавцем дома Романовых, с первого взгляда влюбился в Шанель, как и большинство мужчин. Взаимностью она ему поначалу не отвечала.

Настойчивость русского князя все же взяла верх. Не потому ли, что, по сказанным ею позднее словам, «все эти наследные принцы вызывали у меня огромную жалость: их работа, когда они ее выполняют, уж очень скучная, а когда они без работы, и того хуже». Как бы то ни было, Шанель, решив съездить в Монте-Карло на только что приобретенном автомобиле, пригласила с собой Дмитрия опробовать покупку. «Но на это у меня нет денег», — смутился он. «Бензин я беру на себя, а там вовсе не обязательно останавливаться в роскошном отеле», — успокоила друга Коко.

В ту поездку на юг они и посетили Грас, где познакомились с неким Эрнестом Бо, химиком-парфюмером. Молодость свою он провел в Санкт-Петербурге, поскольку его отец служил при царском дворе. Встреча с великим князем и его очаровательной спутницей навеяла на него приятные воспоминания и. развязала язык. Бо назвал своим новым знакомым 24 ингредиента, которые должны составить новый, придуманный им сорт духов. Этим секретом грасского парфюмера и воспользовалась Коко. Добавив собственные компоненты, она вскоре, в 1921 году, выпустила знаменитый «№ 5», быстро завоевав рынок. Почему, кстати, она выбрала такое название? По той простой причине, объясняла Шанель, что из всех пробных флаконов именно в пятом оказалась та смесь, которая стала новой маркой. Кроме того, пятерка показалась ей изящной по своим очертаниям.

Эти духи принесли Коко огромное состояние, которым надо было умело распоряжаться. Три года спустя, в 1924-м, она основала отдельную парфюмерную фирму, пригласив в компаньоны братьев Вертхаймеров. Кто мог предположить, что этот разумный с точки зрения коммерции шаг обернется через некоторое время детективной историей, в которой Шанель отвела себе роль новоявленной Маты Хари? Но до тех событий должно пройти еще целых 15 лет.

Парижская мода выступает по-русски

А пока беззаботная Коко меняет любовников, выпускает новые коллекции одежды, завоевывая Францию и весь мир. И не забывает о своем первом увлечении — шляпках. Ведь с их моделей она, 28-летняя провинциалка и сирота, начала «брать» Париж еще в 1911 году. Не это ли предопределило среду, в которой постоянно вращается Шанель, — русские иммигранты? Ведь им тоже, как и молоденькой Габриель, приходилось после 1917 года завоевывать Париж — правда, по совсем другим причинам.

Знакомством с великим князем она обязана выдающемуся хореографу Сергею Дягилеву. Это имя гремело в начале ХХ века по всей Европе. Его «Русские сезоны», постановки балетных спектаклей считались в то время вершиной балетного искусства.

Коко восхищалась русским балетом, часто ходила в театр на выступления Нижинского, ставшего впоследствии «звездой» дягилевской труппы. Даже покорившее мир строгое черное платье от Шанель придумано было ею на русском балетном спектакле, когда Коко вдруг поняла, что ее раздражает буйство цветов в нарядах сидящей в зале публики.

Но с самим Дягилевым встреча произошла позднее, на закате его карьеры. Разразилась Первая мировая война, и европейцам стало не до балета. Хореограф обосновался в Италии, там-то близкая подруга Шанель и познакомила ее с русской знаменитостью. Дягилев был в ужасном настроении: нечем стало расплачиваться с долгами, а тут еще любимый Нижинский женился и уехал в Латинскую Америку. Скандалом закончилась премьера «Весны священной» Стравинского: зрители не приняли ни новаторской музыки, ни хореографического эксперимента Дягилева. Он решил сделать вторую постановку балета, но денег на нее не было.

И тут появилась Коко. Несмотря на всего лишь шапочное знакомство с Дягилевым в Венеции, она смело пришла в гостиницу, в которой он остановился, приехав в Париж. И Шанель быстро исправила ему настроение, вручив чек на сумму, необходимую для новой постановки «Весны священной».

Читайте также:
Мисс Блондис – бурлеск, фото и интервью

Дягилев ожил, сформировал новую труппу и не стеснялся в случае надобности обращаться за помощью к Коко, ставшей его близким другом. Она бесплатно создала костюмы для нескольких его балетов. Продолжала оказывать финансовую помощь. «Я был у принцессы П., — рассказывает он Шанель, — она дала мне 75 тысяч». И слышит в ответ: «Но она же знаменитая американская дама, а я — всего-то французская модельерша, вот вам 200 тысяч». На этого человека она денег не жалела.

Дягилев ввел Коко в русский мир Парижа, и с тех пор на улице Камбон, где разместился «Дом Шанель», зазвучала русская речь. Эмигрантам было нелегко, вытолкнутые большевиками за границу, они и здесь оказались ненужными, прежние титулы, пусть даже дворянские, ни на кого не производили впечатления, и работа у Шанель оказалась для многих спасением. «Серым кардиналом», дававшим Коко советы, как вести себя с русскими, был, конечно, Дмитрий Павлович. Посетителей у входа встречал бывший губернатор Крыма граф Кутузов. Великая княгиня Мария Павловна, которая, если бы не революция, должна была стать королевой Швеции, возглавила мастерскую русской вышивки. «Все эти великие князья, – вспоминала Коко, – были похожи друг на друга: прекрасное лицо, которое ничего не выражало, зеленые глаза, тонкие руки. Мирные, даже застенчивые люди. Они пьют, чтобы избавиться от страха. Эти русские величавы, красивы, великолепны. Но за всем этим ничего нет, только пустота и водка».

Сохранились, однако, и другие ее впечатления: «Русские меня всегда восхищали. Их любимое “все, что твое, то и мое” приводило меня в состояние опьянения. Все славяне отличаются утонченностью, естественностью, даже самые несчастные из них незаурядны».

Операция «Модная шляпка»

К концу 30-х годов, однако, русские страницы жизни Коко оказались почти полностью перевернутыми. Умер Дягилев, в США перебрался Стравинский, одно время очень увлекавшийся Шанель. Сама она сменила великого князя Дмитрия Павловича на герцога Вестминстерского, роман с которым длился целых 14 лет. Эта непривычно долгая для Коко любовная связь ввела ее в иную среду – принц Уэльский, Уинстон Черчилль.

Шанель находилась в зените славы и, несмотря на возраст (ей уже было за 50), продолжала пользоваться завидным успехом у мужчин. Спутала все карты, лежавшие удачным пасьянсом, опять же война. Поначалу Шанель заняла вполне патриотичную позицию и даже пошла на рискованный шаг, показав свою коллекцию одежды в сине-бело-красных цветах ­— цветах Франции. Но затем она решила закрыть свой дом моды. «У меня было чувство, — вспоминала Коко, — что закончилась целая эпоха и что никогда уже никто не будет шить платья». И уединилась Шанель в роскошном парижском отеле «Риц».

Но добровольное заточение длилось недолго. Коко нашла для себя новое занятие, куда менее безобидное, чем создание моделей или производство духов.

В многочисленных биографиях и энциклопедических справках, посвященных Шанель, нетрудно обнаружить «белое пятно» — годы оккупации Франции нацистами. По одной, невнятной версии, она провела их в Швейцарии. По другой — не выезжала из Франции. И никаких подробностей ее отношений с оккупационными германскими властями. Рассекреченные в середине 90-х годов архивы английской разведки пролили наконец свет на тогдашнюю деятельность Коко.

В 1940 году, в 57-летнем возрасте, Шанель завела очередную любовную интрижку. На сей раз ее избранником был господин на 15 лет моложе ее. Звали его Ганс Гюнтер фон Динклаге, и служил он атташе германского посольства в Париже. Этот немец был, судя по всему, агентом Абвера. Коко решила воспользоваться знакомством, чтобы вернуть себе эксклюзивные права собственности на духи «Шанель». Помните братьев Вертхаймеров? Так вот они и выкупили перед войной эти права, а затем из-за своего еврейского происхождения вынуждены были уехать из нацистской Германии в Соединенные Штаты. Динклаге обещал помочь.

Затея провалилась, так как Вертхаймеры успели быстро оформить контроль над духами «Шанель» на подставных лиц. И тогда в голове Коко родился другой проект, на сей раз куда более амбициозный, — остановить военные действия. Она решила ввязаться в историю с заключением сепаратного мира между западными союзниками и Германией.

Через своего любовника Шанель вступила в контакт с Вальтером Шелленбергом, шефом разведслужбы СС и доверенным лицом Гиммлера, который был одним из тех в нацистском руководстве, кто вынашивал идею сепаратного мира. Предложив Шелленбергу свои услуги, Коко в апреле 1943 года по его вызову отправляется в Берлин, чтобы обсудить детали своего плана. Заключался он в том, чтобы воспользоваться старым знакомством Шанель с тогдашним британским премьером Уинстоном Черчиллем, с которым она неоднократно встречалась до войны в доме своего любовника герцога Вестминстерского. Да и кому тогда не было известно имя знаменитой Шанель?!

Вспоминая об этом деле в 1945 году, когда его в качестве уже нацистского преступника допрашивала английская разведка, Шелленберг, согласно протоколу, заявил следующее: «Мне представили женщину, сказав, что она достаточно хорошо знает Черчилля, чтобы вести с ним политические переговоры. Она назвала себя врагом советской России и утверждала, что желает помочь Франции и Германии, судьбы которых, по ее словам, тесно связаны между собой». Шелленберг приказал, чтобы Шанель приехала в Берлин. Вот тогда-то, в апреле 1943 года, и состоялась их первая встреча, на которой тайная операция, задуманная Коко, получила название «Модная шляпка».

Читайте также:
Dorota Wroblewska

Каковы же были мотивы Коко? Те, кто в то время знал Шанель, отвергают версию предательства национальных интересов и говорят даже о ее «самопожертвовании во имя установления мира» и о «крови Жанны д’Арк, текущей в венах Коко». Чем бы, однако, ни руководствовалась известная модельерша, более удивительно поведение высших чинов Третьего рейха. Конечно, Гиммлер хотел прекратить войну, добиться сепаратного мира на Западе и положился в этом деле на умного Шелленберга. Но почему же последний принял столь наивное предложение, исходившее к тому же от «звезды» парижской моды? Офицер английской разведки Стюарт Хэмпшир, ведший допросы Шелленберга, признался недавно, что был поражен тем, насколько тот упрощенно видел положение дел в Великобритании. Как можно было поверить, удивлялся английский офицер, что какое-то светское знакомство заставит Черчилля вести переговоры о сепаратном мире с Германией в тот момент, когда уже было очевидно, что она проиграет войну?

Тем не менее Шанель получила от Шелленберга «добро» на операцию «Модная шляпка» и отправилась в Мадрид, чтобы через знакомого ей британского посла в Испании и одной подруги выйти на связь с Черчиллем. Устроившись вновь в отеле «Риц», на сей раз мадридском, Коко ждала ответа от британского премьера. Но так и не дождалась. Получив сообщение, что Черчилль серьезно болен, она поняла, что ее миссия закончилась неудачей. Коко так никогда и не узнала, что Шелленберг воспользовался иными путями и передал Черчиллю другое письмо с предложением о встрече для обсуждения сепаратного мира. К тому времени шеф разведки СС уже, видимо, осознал, что операция «Модная шляпка» не имеет шансов на успех.

После освобождения Парижа Коко, чье сотрудничество с оккупантами было очевидным, была сразу же задержана французскими силами внутреннего правопорядка, сформированными из отрядов движения Сопротивления. Но за решеткой она пробыла недолго — всего один час. Говорят, что за нее хлопотали весьма высокопоставленные особы, в том числе. Уинстон Черчилль.

Единственное, чего потребовали от Коко новые власти в обмен на свободу, — немедленного отъезда из Франции. Она перебралась в Швейцарию, где неожиданно возобновилась ее связь с Вальтером Шелленбергом. На Нюрнбергском процессе этому эсэсовцу был вынесен мягкий приговор — шесть лет тюремного заключения. Коко регулярно писала ему письма в камеру, и когда Шелленберг вышел на свободу в начале 50-х годов, продолжала его поддерживать, в том числе материально. 31 марта 1952 года Шелленберг скончался, и Шанель взяла на себя все расходы по его похоронам.

…История жизни Коко на этом не кончается. Улеглись послевоенные страсти, ей простили прежние грехи, разрешив вернуться во Францию. Там она вновь взялась за моду. Когда Марлен Дитрих спросила у Шанель, зачем ей это нужно, она объяснила свое возвращение к главному занятию просто: «Потому что я умирала от тоски». От тоски ли или еще от чего, вспоминала Коко и об еще одном прежнем увлечении — русском балете. Вот почему ее часто видели на парижских спектаклях Большого.

Моя дипломная работа на журфаке МГУ была посвящена блогам и тому, приравняют ли их когда-то к СМИ и вообще насколько этично это делать. Тема появилась совершенно случайно. Изначально я собиралась писать про творчество Василия Шукшина. Но как-то среди ночи моя подруга, с которой мы прожили четыре года в одной комнате в общежитии и, естественно, не могли не выбрать одну кафедру, проснулась и сказала, что мы безумные и не осилим диплом по литературе, поэтому надо срочно менять тему. Над нами сжалился один преподаватель, который хорошо нас знал. Я уже даже не помню, кто придумал и предложил тему блогов. Но нам показалось, что она гораздо легче творчества Шукшина.

Тут нужно отметить, что это был – страшно представить! – 2008 год. И мы тогда еще были очень аналоговыми. Рефераты сдавали на дискетах (помню преподавателя, которому мы все по навету старшекурсников сдавали пустые дискеты, и пару моих однокурсников, попавшихся на этом), кино смотрели на дисках, которые брали в прокат в находившемся практически в подвале журфака киноклубе (помню, как тяжело мне давался Тарковский, Бергман и как я заснула при первом просмотре «Жизни как чуда» Кустурицы, которую потом нежно полюбила; но как меня поразили «Маргаритки»!), книги читали в Ленинке и радовались, если по читательскому билету попадали в тот самый ретро-зал с зелеными лампами. Тогда только-только появились «Одноклассники», а ЖЖ был самой прогрессивной площадкой. Мы – о, Боги! – ходили в интернет-кафе, которое тогда существовало у главного здания МГУ. Там у нас и разгорались нешуточные баталии в ЖЖ. Мы писали посты на волнующие темы и спорили с пеной у рта в комментариях. И делали это с таким азартом, будто играли на миллионы в казино.

Когда я получила свою твердую четверку за диплом, выдохнула и тут же забыла про него, то и предположить не могла, что тема блогов вернется в мою жизнь. «Зачем мы это делаем? Ну что за бред?» – долго не отпускала меня моя беспощадная рефлексия, когда затевали SRSLY. Ведь мы же сами морщимся от этих слов – «блогеры», «трендсеттеры», «инфлюенсеры», бла-бла-бла. Какая-то пошлятина выходит, когда начинаешь рассказывать, о чем мы. И как-то даже стыдно и неловко за себя становится. Но давайте не будем отрицать: блогеры дали нам новый контент, от которого наконец-то не душно. Звезды инстаграма вытеснили глянец, ютуба – затоптали телик. Блогеры начали тянуть теплое одеяло рекламных бюджетов на себя. Трендсеттеры и инфлюенсеры новой формации стали желанными гостями в светской тусовке. Теперь они «как скажут, так и будет».

Читайте также:
Модный Блоггер Мага Умхаев

Дудь нагнул Ютуб, Ивлеева из маникюрши превратилась в телезвезду с ТЭФИ, Горбачёва стала главной актрисой поколения, Монеточка зазвучала из всех утюгов. Это, безусловно, герои нашего времени. Они уже изменили реальность и продолжают это делать. У них влияние в интернете и не только. И не поддаться ему уже не получается. Конечно, можно дальше продолжать болеть нигилизмом и отрицать новый мир. Но это нечестно. Прежде всего по отношению к себе. А мы за честность, за открытые вопросы и ждем таких же ответов от героев. И у нас нет «не наших героев», нет предубеждений, и мы против клише.

Мы намеренно отказались от артемов быстровых и не будем прятаться за псевдонимами. У каждой публикации есть автор, которому вы сможете посмотреть в лицо и туда же высказать все, что думаете о его материале (естественно, аргументированно). Быть абсолютно несогласными с нами не возбраняется. Мы сами в редакции часто спорим друг с другом. Но последнее слово всегда остается за ответственным за раздел. У нас все со своим бэкграундом, позицией, принципами в профессии и взглядами на жизнь.

Когда в редакции предложили каждому написать свой манифест, я прониклась этой идеей. Сразу вспомнились Белинский, Добролюбов, Чернышевский, Белый, Блок, Иванов, Гумилев… Всплыло слово «публицистика». И повеяло той самой нашей наивной аналоговостью, которой теперь уже просто нет. На журфаке мы изучали кодекс профессиональной этики журналиста. Сейчас это понятие кажется атавизмом. Но пусть наши манифесты станут этическим кодексом 2.0.

На втором курсе я прочитала «Поколение П» Пелевина и отчаянно не хотела верить в то, что в журналистике все друг у друга крадут идеи. У меня с тех пор аллергия на «Давайте сделаем как у…» А мы-то тогда зачем, если они уже есть? Поэтому SRSLY – это про дерзкие идеи, честные тексты и – куда ж без них – красивые картинки.

«Коко Шанель: страницы жизни». В Нижнем показали спектакль за 12 млн рублей

Говорят, старинную французскую песенку про собачку Коко, сбежавшую от хозяина, Габриэль Бонёр Шанель (это настоящее имя законодательницы мод) исполняла в кабаре так задорно, что получила прозвище, ставшее её визитной карточкой…

С этой песенки и начинается премьера в Нижегородском театре оперы и балета, которую ждали несколько лет. На сцене оживают страницы жизни великой Коко Шанель. Спектакль «грозится» стать самым ярким театральным событием последней пятилетки в регионе.

Спектакль с шиком

Несколько лет шла насыщенная и очень трудоёмкая работа над постановкой. Когда директор театра Анна Ермакова только озвучила свою мечту – в подарок нижегородкам создать необычный спектакль о великой женщине – мало кто верил, что получится. Дорогие декорации, дизайнерские костюмы, созданные для спектакля известным модельером Игорем Дадиани – всё это обошлось в копеечку.

Камни от Сваровски, платки от Роберто Кавалли (Дадиани любит роскошь и шик). Огромный экран, на котором бегут одна за другой страницы жизни Шанель. По официальным данным, на постановку ушло 12 млн руб. собственных средств театра и спонсорских вложений (при том что средняя стоимость спектакля в Нижнем Новгороде – около 700 тыс руб.). кстати, часть денег попытались вернуть, устроив закрытый показ для меценатов с ценой билетов от 3000 до 10 000 руб.

Опера-мюзикл – что это?

Жизнь Коко написана широкими мазками – в основе спектакля лежит пьеса московских авторов Александра Бутвиловского и Ольги Ивановой, которая стала и режиссёром «страниц жизни». Возможно, получилось несколько схематично, но как уложить в один спектакль 60 лет жизни Шанель, все её взлёты и падения, рассветы и влюблённости, и расцвет империи, и революции, и войны…

Нижегородцы привыкли видеть на сцене оперного театра классику, в которой звучат мелодии великих композиторов, проверенные десятилетиями (если не столетиями). Здесь же – совершенно свежее произведение, сотканное из композиций, специально написанных для «Коко» народным артистом РФ Эдуардом Фертельмейстером. Получилась такая насыщенная эклектика. Со сцены льётся изумительная музыка – здесь вам и оперное искусство, и эстрада, и симфонии, и блюзы, и свинг. Получился такой необычный музыкальный жанр, который в самом театре называют опера-мюзикл. Причём с драматическими диалогами. И страстными танцевальными номерами.

Маленькое платье как траур

Коко Шанель – солистка театра Надежда Маслова с прекрасным чистым голосом. Она пытается быть резкой, жёсткой, где-то грубой. И всё же Коко Масловой очень женственная (даже в откровенно мужских костюмах), ранимая и страдающая. В начале спектакля молодая Коко – хулиганистая девчонка, которая с лёгкостью грубит великосветским дамам, скачет на лошади, облачившись в мужской костюм.

В спектакле достаточно много режиссёрских находок, например, история появления маленького черного платья дополнена новыми интересными деталями. Габриэль узнаёт, что её возлюбленный Бой Капель, с которым были связаны все надежды на будущую счастливую жизнь, который поддерживал её в бизнесе, погиб в автокатастрофе. Безутешная Коко не знает, как быть, и вдруг к ней приходит скромная женщина с лицом ребёнка, которая просит сшить ей платье. Но ткани так мало… Маленькое чёрное платье – траур по погибшей любви и надежде когда-либо обрести счастье.

Читайте также:
Интервью с дизайнером Пьеро Фонтанелли

Или знаменитая нитка жемчуга – излюбленное украшение Шанель. В спектакле каждая бусинка – это очередной любовник (о любвеобильности мадмуазель ходили легенды). «Бусинка на счастье, другая на беду, Одну потеряю, с десяток найду» – поёт Коко, кружась в танце сразу с несколькими партнёрами. И она с лёгкостью посылает всех к чёрту – музыка затихает, и только слышен звук падающего на пол жемчуга…

Образно показано рождение легендарного аромата «Шанель № 5». Парфюмер Эрнест Бо подготовил для кутюрье 5 уникальных ароматов, которые в образах бестелесных нимф танцуют вокруг Коко. И только в последнем, пятом «аромате» Шанель узнала тот самый, «её», который должен воплотить запах женщины.

И, конечно, никуда не уйти от сигарет – Коко была заядлой курильщицей. На сцене Шанель не выпускает мундтштук из руки.

Любимая лестница Шанель

«Я – сама мода» – говорила про себя Шанель. Этот девиз попытались воплотить в спектакле в шикарных нарядах, которые постоянно сменяют друг друга на сцене. Специально для спектакля была создана светящаяся лестница, вокруг которой и происходит действие постановки. Это прототип лестницы в апартаментах мадмуазель Коко, на которую она любила садиться, от всех спрятавшись, и наблюдать, как проходит показ. В этом секрет пятой ступеньки – на ней можно сидеть и оставаться невидимой (вообще 5 – цифра символичная для Шанель). Лестница в кульминации спектакля становится подиумом для модного показа.

Ещё одна декорация – яркое пятно – китайская ширма с тонкой золотой росписью. Говорят, Коко обожала китайское искусство, у неё было 32 подобные ширмы. В спектакле этот предмет интерьера подарил Габриэль её возлюбленный Бой Капель. И до конца жизни она будет возить ширму с собой.

«Коко Шанель» в цифрах:

12 млн руб. обошёлся спектакль театру;

200 костюмов от Игоря Дадиани,

12 маленьких чёрных платьев,

10 000 руб. – самый дорогой билет на закрытый премьерный показ.

Легкое дыхание Коко Шанель

Светлана Захарова, российская балерина номер один и по статусу, и по той лидерской позиции, которую она занимает в пространстве отечественной балетной сцены, представила в Большом театре новый проект MODANCE.

Прима Большого и этуаль миланского Ла Скала, Захарова азартно и отважно окунается в стихию неизведанного. Точнее, сама вводит новое в свою жизнь, «сочиняя» эксклюзивные программы. Так, шесть лет назад в рамках своего творческого вечера балерина вышла на сцену в нескольких современных номерах, в том числе в специально подготовленном по случаю гала «Плюс минус ноль» Владимира Варнавы и комической миниатюре Йохана Кобборга, неожиданно раскрывшей ее как… клоунессу.

В нынешний проект балерины (продюсерская компания Muzarts) вошли две одноактных постановки – «Как дыхание» и Gabrielle CHANEL. В первом из названных балетов Захарова уже танцевала в Ла Скала в паре с Роберто Болле. Нынешняя версия – собственная адаптация хореографа Мауро Бигонцетти, которого неплохо знают в Москве. Фестиваль современной хореографии DanceInversion привозил в Москву его радикальный, заряженный молодой энергией спектакль «Ромео и Джульетта». В Большом театре шла его постановка для пяти балерин Cinque, созданная в рамках проекта Сергея Даниляна «Отражение». Для другого проекта того же Даниляна «Короли танца» хореограф сочинил мини-балет для пяти танцовщиков-мужчин Five.

«Как дыхание» Бигонцетти на барочную музыку Генделя – череда изобретательных соло, дуэтов, трио – динамичных, ярких, выразительных, построенных на игре с классикой. В спектакле заняты артисты Большого театра, в том числе премьеры Вячеслав Лопатин, Михаил Лобухин и ведущие солисты Денис Савин, Якопо Тисси, демонстрирующие мастерство, артистизм, чувство стиля, собственно, как и другие танцовщики. Хореография строится на контрасте и слиянии изысканной формы и ее причудливой деформации, точного движения и его слома, каллиграфии классической комбинации и шутливой реплики по ее поводу. Игра света и ритмов, паузы и ускорения темпа создают напряжение и затягивают зрителя в паутину сотканной хореографом ткани, напоминающей то тонкое шитье, то его изнанку с узелками. Бигонцетти «чувствует» артиста, и его избыточная фантазия позволяет блеснуть каждому участнику. Завораживает виртуозное соло Вячеслава Лопатина, обладающего ртутной подвижностью и гутаперчевой гибкостью. Великолепен финальный дуэт Захаровой и Дениса Савина, справляющихся со сложностями витиевато-изысканный хореографии без каких-либо видимых усилий, благодаря чему у их танца – удивительно легкое дыхание.

Балет «Габриэль Шанель» – мировая премьера хореографа Юрия Посохова и композитора Ильи Демуцкого, с которыми Захарова успешно работала над спектаклями «Герой нашего времени» и «Нуреев». На этот раз к ним присоединился автор либретто и режиссер Алексей Франдетти, на чью долю выпала непростая миссия уложить в часовой сценарий жизнь выдающейся женщины, чье имя с одной стороны у всех на устах, а, с другой, никто доподлинно не знает, какой она была – Коко Шанель, создательница дома мод и неповторимого стиля. Она дружила с великими людьми своего времени, многих из них любила, субсидировала Дягилева, страдала, изменяла, обретала, теряла… Франдетти выстроил сюжет линейно, словно прометав стежками главные события жизни Коко – от юности заурядной певички до вершин славы одной из самых знаменитых женщин мира.

Посохов же придумал Захаровой-Шанель выразительную походку, лёгкую и уверенную, скромную, но с легким вызовом, похожую на поступь манекенщиц, но без профессионального автоматизма. И этот пластический образ говорит о героине больше, чем иллюстративно изложенные события ее жизни, в ходе которых Шанель переходит от встречи к встрече с повлиявшими на её жизнь мужчинами. Один – французский офицер, богатый наследник Этьен Бальсан (Михаил Лобухин) помог ей сделать первые шаги в мире моды и перевез в Париж. Другой – английский промышленник Артур Кейпл по прозвищу Бой (Якопо Тисси), коего Коко, кажется, любила, в отличие от Этьена, во всяком случае, болезненно переживала его гибель в автокатастрофе. Плодом её дружбы с Лифарем и Дягилевым стали костюмы к балетам «Аполлон» Баланчина и «Голубой экспресс» Брониславы Нижинской, представленные Посоховым в виде шутливых парафразов. Есть в спектакле и живописные эпизоды переоблачения пышно одетых (по моде начала века) дам в лаконично-стильные туалеты от Шанель… и сцена создания легендарного запаха духов «Шанель № 5», где похожий на таинственного алхимика Парфюмер (Денис Савин) эффектно ворожит в окружении переливающихся флаконов и юношей-ассистентов. И когда в финале почти оккультной церемонии, ее участники поднимают Шанель-Захарову высоко над головами, создается впечатление, что она взлетает ввысь не на руках партнеров, а в облаке окутавшего ее аромата. Помимо этой метафорической сцены, спектакль украшают несколько экспрессивных соло Шанель и ее дуэты с Этьеном и Боем, передающие и страсть, и смятение, и нежность, и отчаяние героини.

Читайте также:
Замуж за итальянца и семейная жизнь в Италии

Действию сопутствует богатый видеоряд: квартира Шанель, фотографии – ее собственные и именитых друзей, кадры кинохроники, в том числе и военной – штурм немецких бомбардировщиков, марширующие по Парижу фашисты, обозначающие начало Второй мировой войны, когда Коко закрыла свои магазины, сказав: «Война – не время моды». Вообще в спектакле много высказываний и афоризмов Шанель (вроде: «Мода проходит, стиль остается»), которые служат чем-то вроде эпиграфов к каждой «главе».

Начало спектакля застает Коко в изящной позе в кресле на авансцене. В финале она вновь остается одна, что, наверное, самый верный образ этой, как бы сказали сейчас, медийной женщины, при всей публичности, оставшейся в душе одинокой и никем до конца не познанной. И Светлана Захарова с ее изысканно-отточенной, немного отстраненной пластикой передает эту «отдельность» и неуловимость своей героини, так и оставшейся загадкой…

Подписывайтесь на официальный канал «Театрала» в Telegram (@teatralmedia), чтобы не пропускать наши главные материалы.

Спектакль про Coco Chanel – інтерв’ю з хореографами-постановниками

Станцювати Chanel – Інтерв’ю з хореографами-постановниками вистави про Coco Chanel

LBD – маленьке чорне плаття – так називається фрагмент з вистави про Coco Chanel, який створюється молодими хореографами Веронікою Касперовой і Кирилом Балтруковым.

Автор ідеї вистави Вероніка Касперова. Хореографи-постановники – Вероніка Касперова і Кирило Балтруков. Група танцюристів (12 осіб) – студенти і випускники Білоруського державного університету культури і мистецтв.

Спектакль про моду, створений за допомогою хореографічних засобів. Мета – зробити елегантну і стильну річ, як і сама творчість Coco Chanel. Кошти – креативність і ентузіазм. Так може сьогодні існувати творчість заради творчості і чи можна зібрати театральну трупу і зробити гарний і якісний продукт з нуля?

Як з’явилася ідея вистави?

Вероніка: У мене з’явився цікавий музичний матеріал. Потім з’явилися тканини, манекени. Я почала працювати над хореографічним номером. З музики, манекена, тканин, тобто дизайн, мода, танець. Так і з’явилася ідея LBD – маленького чорного плаття. Я люблю Chanel, люблю чорний, білий колір. Потім я почала вивчати біографію Coco Chanel, її творчість, стиль її роботи. І я зрозуміла, що мій номер – це Chanel.
(посміхається)

Хореографи-постановники вистави ви, Вероніка, і Кирило? Як ви почали співпрацювати з Кирилом?

Вероніка: Спочатку я працювала одна над цією ідеєю. Я запросила студентів – хореографів БГУКИ. А з Кирилом ми давно друзі і працювали над іншими проектами, створювали дуетні танці.

Кирил: Ми працювали паралельно. Вона (Вероніка) над Шанель, танцювальної частиною, я працював над іншими проектами. Тобто існували паралельно.

Кирил: В якийсь момент Вероніка запропонувала допомогти, взяти участь у проекті. І я погодився (посміхається )

Вероніка: Ми об’єднали своїх танцюристів. Їх стало 12. З людьми є складності – хтось іде, хтось приходить. Але головне є бажання – і ми робимо свій спектакль.

З якими труднощами вам доводилося стикатися під час роботи?

Вероніка: Найголовніша проблема – це Кадри, (посміхається) наявність постійної трупи танцюристів.

Кирило: Людей, які готові працювати на ентузіазмі, мало, відповідальних мало.

А яких результатів ви очікуєте від свого проекту в найближчий час?

Вероніка: Перший крок – ми зняли відео. Відео знімали – Левковський Дмитро і Марія Монакова. Відео повинно було показати реакцію людей на те, що ми робимо – подобається/не подобається, актуально чи ні. Загалом, ті, хто подивився відео в соціальних мережах, були зацікавлені їм – інтерес з’явився.

А взагалі мета зробити те, що буде красиво, елегантно, «смачно».

Вероніка: У сучасній хореографії зараз використовуються тенденції закордонного танцювального мистецтва, де сюжет не зрозумілий, а у глядача залишається тільки емоційне сприйняття від побаченого.

Кирило: Естетика і стиль від Вероніки. Вероніка все робить стильно. Одягається завжди стильно, хореографія у неї стильна. Ми повинні зробити хороший синтез. А від мене трохи сюрреалізму (сміється)

Кирило: Нашим глядачем може бути різна публіка, та, яка надивилася на сучасну хореографію і хоче чогось зрозумілого.

Вероніка: Це скоріше класика, як сама Chanel. Але з нотками Кирила.
(сміється)

В основі сюжету вистави біографія Коко Шанель?

Вероніка: так біографія, певний етап її творчості і особистому житті.

Читайте также:
Модель размера плюс Наталья Пампуха, фото и интервью

Які танцювальні стилі використовуєте у виставі?

Вероніка: Сучасну хореографію з елементами танго, джаз, Класичний сюжет, але при цьому в сучасній подачі.

Кирил: Ми, коли познайомилися, ми танцювали танго.

Кирило: Елементи танго будуть використовуватися як «прикраса» вистави. Ми хочемо передати емоційну атмосферу, показати особисті переживання Coco Chanel, які були направлені в творчість.

Ваша спільна фотосесія з Кирилом за мотивами вистави? Розкажіть про неї.

Вероніка: Вона була креативною. Всім, хто в ній брав участь, сподобалося. Але вона не за мотивами вистави. Можливо, ми розглянемо цю ідею і використовуємо її в спектаклі (сміється)

Кирило: Ідея Вероніки.

Вероніка: З нами працювала і допомагала створювати образ – професійний фотограф Валерія Касперова. У Вітебську вважається кращим фотографом.

Як ви знаходите потрібних людей, готових працювати з вами?

Вероніка: Ми шукаємо, і потрібні люди знаходяться. Щось самі робимо. До зйомок відео костюми шили я і Кирило.

А до самого спектаклю хто костюми шиє?

Вероніка: Є людина, яка для нас шиє костюми – Олеся Стасевич.

Всі фінансові витрати – це ваші витрати?

Вероніка та Кирило: Так, лише свої вкладення.

Чи можна сьогодні в Білорусі для такого проекту знайти спонсорів?

Кирило: Можливо вони і є, але ми з цим не стикалися. Поки що ми робимо творчість заради творчості.

Вероніка: Але я бачу наш проект і комерційним. Не весь спектакль, але окремі фрагменти. Якісь моменти зі спектаклю можна зробити комерційними. Були пропозиції виступити з певними фрагментами.

Назву вашої творчої групи V. V&K. gr – що воно означає?

Вероніка: Я хотіла взяти участь з номером цієї вистави у фестивалі IFMC. Хотіла подивитися реакцію глядачів на даний проект. Потрібно було придумати заявку і назва. У фестивалі так і не взяла участь і це було добре, так як, подивившись його, я зрозуміла, що я зовсім у нього б не вписалася, мій номер не формат фестивалю.

Кирил: Я запропонував VK (Вероніка Касперова), VKdance.

Вероніка: Звучить, як Вконтакте – ні. Хоча це було б смішно (сміється)

Вероніка: я грала з літерами, мені сподобалося це поєднання V. V і K. Потім, коли з’явився Кирило, «&K» можна асоціювати з «Кирило». Загалом, я просто дала назву, думала, потім його перероблю, але воно так і залишилося.

Спектакль про моду. Можливо його показати в рамках якого-небудь модної події?

Вероніка: Так, ми плануємо показати у рамках модних показів.

А в цьому сезоні?
Вероніка: так, ми цього хочемо.

Танец всегда в моде: Светлана Захарова поставила на пуанты Коко Шанель

«Каждая женщина имеет тот возраст, который заслуживает». Этим крылатым высказыванием легендарной законодательницы моды и стиля Габриэль Шанель можно предварить яркое событие конца столичного театрального сезона. Титулованная прима-балерина Светлана Захарова красиво отметила свое сорокалетие (двадцать три года на балетных подмостках, из которых шестнадцать лет – в ставшим ей родным Большом театре). К своему некоему рубежу балерина подошла на пике зрелого мастерства, в прекрасной творческой и танцевальной форме, с завидной свежестью чувств и ненасытностью в поиске новизны.

Светлана Захарова – Габриэль Шанель

На Исторической сцене Большого театра под ликование зала прошла премьера новой программы Светланы Захаровой MODANSE, представленной компанией MuzArts (генеральный продюсер – Юрий Баранов). На вечере, в названии которого слились воедино два слова «мода» и «танец», были показаны два опуса – премьера сочинения Ильи Демуцкого – Юрия Посохова «Габриэль Шанель» и балет «Как дыхание» в хореографии Мауро Бигондзетти на музыку Георга Фридриха Генделя (новая одноактная редакция «Проекта Гендель», созданного два года назад в театре Ла Скала на Светлану Захарову и Роберто Болле). И Посохов, и Бигондзетти сумели использовать неповторимые достоинства виновницы торжества для передачи своих оригинальных хореографических идей.

О чем в программе MODANSE танцует Захарова? Конечно же, о любви. В балете «Габриэль Шанель» – о большой любви незаурядной женщины к главному мужчине своей жизни и о любви, сублимированной в креативные свершения революционерки в истории моды ХХ века Коко Шанель. В опусе «Как дыхание» – о любви к танцу, воспетому эксклюзивным «страдивариевским» инструментом, захаровским телом.

Светлана Захарова – Габриэль Шанель, Якопо Тисси – Артур Кейпл

Ценность сочинений и их успешность в том, что, поставленные в расчете на индивидуальность бенефициантки, они открыли другую, новую, неизвестную нам Светлану Захарову. Ее танец не был формальной демонстрацией изумительных данных: уникальная физическая и пластическая природа балерины гармонично легла на канву спектаклей. Живая, настоящая, энергичная она сверкнула разными гранями своего дарования и сценического существования: роскошным балеринством и актерской увлеченностью. Казалось, у нее открылось второе дыхание. Она азартно расправлялась со всеми хитросплетениями бессюжетных хореоконструкций Бигондзетти и вложила всю силу страсти в свою Шанель. Коко модно одела Светлану Захарову, а та в ответ блестяще поставила икону стиля на пуанты.

“Как дыхание”. Светлана Захарова

Барочная манера Генделя в балете «Как дыхание» красиво преломлена Бигондзетти в хореографию. В его взрывчатом, почти «рок-н-ролльном», экстравертном и стильном барокко гимнически превозносится уникальность балетного тела. Своеобразная неоклассическая лексика соло, двоек, дуэтов и больших ансамблей украшена изломами линий, пластикой, акробатикой, юмором и легким налетом чувственности. Антрацитового цвета мини-пачки танцовщиц прихотливой формы необычны и придают игривый градус спектаклю. А дерзкая демонстрация обнаженного торса танцовщиков соблазнительно настраивает девушек на флирт. В двойках мило соперничают Виктория Литвинова и Брюна Кантанеде Гальянони, братья Алексей и Антон Гайнутдиновы, в соло самовыражаются Ана Туразашвили, умопомрачительный Вячеслав Лопатин, Якопо Тисси, в дуэтах интимно ведут диалог Брюна Кантанеде Гальянони и Вячеслав Лопатин, Ана Туразашвили и Михаил Лобухин. Отдельно мужской и женский ансамбли эффектно поданы как презентация пластически оживших инструментов камерного оркестра.
И над всеми доминирует Захарова. С первых секунд ее появления в световом сфумато фортиссимо звучит «я есть». От ее точеной и пластичной фигуры и элегантного хореоведения невозможно отвести взгляд. В своем соло Захарову захватывает авантюрная надклассическая свобода, а в надежных руках Дениса Савина расцветает ее изысканное графическое красноречие.

Читайте также:
Вдохновляющие образы от дизайнера и стилиста Edelveinik

Светлана Захарова – Габриэль Шанель, Якопо Тисси – Артур Кейпл

В начале и в финале балета все участники на авансцене выстраиваются в шеренгу и, взявшись за руки и подняв их вверх, живописуют бегущую волну. Чудесная инсталляция многоликой динамичности танца.

В «Габриэль Шанель» Светлана Захарова, дистанцировавшись от сказочных балетных принцесс, от выдуманных и литературных персонажей, входит в мир реального человека. С нервом, со шквалом эмоций. К чести балерины, она не изображает Шанель. Захарова стремится понять Коко, безоговорочно принимает ее и сопереживает ей.

Светлана Захарова – Габриэль Шанель, Михаил Лобухин – Этьен Бальсан

Костюмы для балета сшиты в мастерских Большого театра по эскизам, предоставленных домом Шанель. Цветосветовая партитура выдержана в черно-белых тонах. Декорации – экраны-прямоугольники: на них мелькают кадры кинохроники, фотографии Шанель и ее знаменитых друзей, проецируются и замечательные афоризмы великой мадемуазель. В атмосферной прикладной полной аллюзий партитуре Ильи Демуцкого слышны элегические мелодии с порывами чувств и марево одиночества – вечного спутника Коко. Спектакль решен режиссером Алексеем Франдетти как всполохи островков памяти Шанель о самом важном и дорогом. А вспоминать обо всех и обо всем – вероятно, насилие над памятью и над собой. Как несмываемый кошмар прошлого в спектакле появится лишь видеоряд летящего роя самолетов, визуально сопровождаемого хаосом лучей прожекторов, в эпизоде «Война».

Вообще в одноактный спектакль никак не вместить полный событийный спектр биографии Шанель. В одиннадцати эпизодах с прологом и эпилогом – знаковые моменты любви и творчества Шанель. В прологе на авансцене выхвачена лучом света одиноко сидящая в кресле женщина, она всматривается, как в зеркало, в свои исполинские видеоизображения в костюмах Шанель…

Светлана Захарова – Габриэль Шанель, Михаил Лобухин – Этьен Бальсан

В спектакле одно событие стремительно сменяется другим. Вот провинциальное кабаре «Ротонда», где молодую Шанель замечает французский конезаводчик Этьен Бальсан (Михаил Лобухин), помогший ей сделать первые шаги в мире моды, «вставить ногу в стремя». Далее сцена «Ипподром»: и тут Шанель встречает состоятельного англичанина Артура Кейпла по прозвищу Бой (Якопо Тисси), который станет ее единственной большой любовью в жизни. (Он финансировал бутики Шанель, но ее роман с Кейплом был и творчески плодотворным – Коко научилась превращать спортивные мужские силуэты в элегантные женские). В блестящие экспрессивные дуэты Шанель с Кейплом, талантливо и изобретательно придуманные Юрием Посоховым, Захарова и Тисси вложили все свои чувства, пылкий порыв и нежность. Они не просто танцевали, но проживали счастье быть вместе.

Молниеносно зритель попадает в «Ателье», где Коко срывает с модниц излишние куски материи их пышных одеяний, как листы с капусты, облачая дам в элегантные, без излишеств платья.

А вот уже зритель оказывается в «Театре», конечно, в балетном. Это неудивительно, ведь Шанель была дружна с антрепренером Сергеем Дягилевым, организатором «Русских сезонов» в Париже и труппы «Русский балет», который она обожала. Сергей Дягилев ввел Коко в мир «русского Парижа», и с тех пор на улице Камбон, где разместился модный дом Шанель, зазвучала русская речь. «Я была просто очарована русскими. Их вечное «все моё – это твоё» просто опьяняет», – признавалась Коко. С Дягилевым она познакомилась в то время, когда он собирался осуществить вторую постановку «Весны священной», но денег на нее не было. Удача улыбнулась ему в лице Коко, которая вручила чек на солидную сумму. Она и позже спонсировала новые идеи Дягилева. А в тяжелую минуту оплатила его похороны на острове Сан-Микеле. Разумеется, ничего этого в спектакле «Габриэль Шанель» нет. Однако есть отсылка к балету антрепризы Дягилева «Голубой экспресс», к которому Коко Шанель бесплатно сделала костюмы. Сержу Лифарю (Вячеслав Лопатин), танцовщику и впоследствии хореографу, с которым Шанель тесно общалась многие годы, посвящен парафраз сцены из «Аполлона Мусагета» (Лифарь был первым исполнителем заглавной партии). Эти эпизоды с минимальными и необходимыми цитатами из балетов Брониславы Нижинской и Джорджа Баланчина (Георгий Баланчивадзе) соответственно весьма своеобычно поставлены Юрием Посоховым, удачно вписавшим их в ткань спектакля.

Светлана Захарова – Габриэль Шанель, Якопо Тисси – Артур Кейпл

Не обошли стороной постановщики и трагическую страницу жизни Габриэль Шанель, гибель Кейпла в автокатастрофе, когда он торопился на Рождество к Коко. Мчащийся на экране автомобиль в перекличке со сценической «гонкой» танцовщиков-автомобилистов с лидирующим Тисси в роли Кейпла внезапно погружается в чернильно-черную тишину. Замертво падает Кейпл…
А в финале спектакля танцуют о том, что Шанель оставила миру. Главное – аромат №5 и брендовая одежда. А потому на сцене появляются автор знаменитых духов Парфюмер Эрнест Бо (Денис Савин) среди множества флаконов «CHANEL №5» и манекенщицы, демонстрирующие обилие отличающихся простотой и изяществом туалетов фирменного покроя. Коко в объятиях славы.

Читайте также:
Интервью с дизайнером украшений Оксаной Рогальской

Светлана Захарова – Габриэль Шанель

Конец балета возвращает нас в его начало. Перед нами одинокая женщина…
«Мода проходит, а стиль остается», – так говорила Габриэль Шанель. Ее приталенный жакет и маленькое черное платье – до сих пор эталон моды. Ее стиль остается в настоящем. Равно как и стиль классического балета. Его апологет Светлана Захарова ярко продемонстрировала жесткую иерархию балетного театра, свою эстетическую запредельность и показала, что дотянуться сегодня до нее невозможно, как до ее вертикально устремленной в поднебесье прекрасной стопы.

Фото Натальи Мущинкиной и Батыра Аннадурдыева

Выход на сцену

Chanel и главные балетные премьеры

«Вот увидишь, это самая ожидаемая премьера года, и в зале тоже будет на что посмотреть»,— заманивала танцовщица Кариатис свою подругу и ученицу Коко Шанель на премьеру «Весны священной» Стравинского в 1913 году. Премьера, как известно, обернулась страшным скандалом: пляски варваров, сочиненные Вацлавом Нижинским, привели в бешенство нарядных дам и господ. Шанель вышла из театра потрясенной: балет, вырвавшийся за пределы жестких рамок, был созвучен ее представлениям не только о моде, но и о жизни. Но для салонного Парижа, где свершались художественные революции, имя Коко было из другого, чужого мира. Все изменит скорое знакомство и дружба с Мисей Серт, которая всюду была своей. Так Шанель узнает Дягилева, ее дом станет местом встречи всего русского Парижа, ее банковские счета — спасательным кругом дягилевской антрепризы, которая не вылезала из долгов (восстановление «Весны священной» в 1920 году тоже профинансирует Шанель), а ее имя украсит афиши самых громких премьер «Русских сезонов»: «Голубой экспресс», «Царь Эдип», «Орфей», «Аполлон Мусагет», костюмы — Chanel.

Сцена из балета «Вариации» в исполнении солисток Гранд-опера в Париже

Фото: Opera national de Paris / предоставлено Chanel

Светлана Захарова в образе Габриэль Шанель

Фото: предоставлено Chanel

Сцена из балета «Вариации» в исполнении солисток Гранд-опера в Париже

Фото: Opera national de Paris / предоставлено Chanel

Светлана Захарова в образе Габриэль Шанель

Фото: предоставлено Chanel

«Это был самый модный балет за всю историю существования “Русских сезонов”»,— будет вспоминать администратор труппы Сергей Григорьев об успехе «Голубого экспресса». Балет, получивший имя знаменитого поезда, который мчал к пляжам Лазурного берега состоятельных отдыхающих Лондона и Парижа (в том числе и саму Шанель, на виллу La Pausa), воссоздавал обстановку и атмосферу летнего отдыха парижского бомонда 20-х. Костюмы Габриэль Шанель были посвящены различным видам пляжного спорта. Модные купальники и спортивные костюмы на сцене смотрелись так же выигрышно, как и в жизни. Что, кстати, в свое время и продемонстрировал Карл Лагерфельд, создав летнюю коллекцию по мотивам «Голубого экспресса».

Спустя век история повторяется. Сегодня французский дом моды Chanel выступает в роли мецената и дизайнера по костюмам главных балетных событий в главных балетных столицах — Париже и Москве.

Отношения с Парижской оперой начал Карл Лагерфельд. В 2016 году он оформил сценографию и костюмы для «Брамс-Шёнберг квартета» Джорджа Баланчина — одноактного балета об угасании Австро-Венгерской империи. Дворец-призрак, потускневшие шопеновские пачки и физическое ощущение неизбежности гибели империи — об этом вспоминают все, кто видел постановку. А в 2018 году Chanel стал меценатом гала-концерта к открытию нового балетного сезона в Парижской опере, и это один из редких вечеров в году, когда блеску Opera Garnier соответствуют и программа, и публика.

Элементы костюмов к балету «Вариации»

Фото: Alix Marnat / Chanel

Элементы костюмов к балету «Вариации»

Фото: Alix Marnat / Chanel

Элементы костюмов к балету «Вариации»

Фото: Alix Marnat / Chanel

Элементы костюмов к балету «Вариации»

Фото: Alix Marnat / Chanel

Элементы костюмов к балету «Вариации»

Фото: Alix Marnat / Chanel

Элементы костюмов к балету «Вариации»

Фото: Alix Marnat / Chanel

Элементы костюмов к балету «Вариации»

Фото: Alix Marnat / Chanel

Элементы костюмов к балету «Вариации»

Фото: Alix Marnat / Chanel

Элементы костюмов к балету «Вариации»

Фото: Alix Marnat / Chanel

Элементы костюмов к балету «Вариации»

Фото: Alix Marnat / Chanel

Элементы костюмов к балету «Вариации»

Фото: Alix Marnat / Chanel

Элементы костюмов к балету «Вариации»

Фото: Alix Marnat / Chanel

Из всех традиций 350-летней истории Парижской оперы гала — самая молодая. Начало ей положили четыре года назад действующий интендант Стефан Лисснер и экс-худрук балета Бенжамен Мильпье с целью пополнить театральную казну. Госбюджет из года в год сокращается, поэтому сторонняя поддержка сегодня ценна как никогда. Но Опера выбирает партнеров скрупулезно — статус обязывает, совсем как Chanel. И здесь, как говорится, они не могли не встретиться. Оба дома являются частью великой культуры Франции, это хранители лучших традиций, школы и мастерства, с которыми сверяются по всему миру.

«Парижская опера, как и дом Chanel, институция одновременно классическая и современная: она обладает потрясающим наследием, но вместе с тем силой, актуальностью и широтой взглядов»,— считает худрук балета Орели Дюпон, которая для гала этого года выбрала эффектное белоснежное, усыпанное цветами платье с открытой спиной и воротником-стойкой из круизной коллекции Chanel — первой созданной от и до Виржини Виар. В Opera Garnier была и сама Виржини Виар — как всегда, скромна и незаметна, был Уильям Форсайт — в кои-то веки не в трениках, были актрисы, режиссеры, художники, галеристы, дизайнеры, музыканты, модели, графини, баронессы, высокие покровители балета со всего мира, чьи жесты щедры, но не напоказ. Словом, парадная лестница главного французского театра, утопавшая по случаю в цветах, видела в тот вечер свой самый красивый светский спектакль.

Читайте также:
Стилист Майя Старовойтова рассказывает о модных тенденциях

Но основная программа затмила все: пять хореографов разных поколений и разных взглядов на классический балет и лучшие этуали и артисты труппы, которые сияли ярче, чем все золото и бриллианты. Вечер открыли традиционным грандиозным Дефиле (именно с большой буквы, так оно записано во французском авторском праве). Не имеющий аналогов ни в одном театре мира, торжественный парад всех балетных сил Парижской оперы прописал на сцене Opera Garnier французский киевлянин, воспитанник Дягилева и друг Габриэль Шанель Серж Лифарь в 1946 году, и устраивают его в исключительных случаях. Под «Марш троянцев» Гектора Берлиоза из Зеркального фойе на авансцену двигается блестящий балетный полк: от «крысят»—учеников школы к артистам труппы и этуалям — железные спины, мягкие локти, кошачий шаг и строжайшая иерархия, как в армии. Военные параллели неслучайны: первое Дефиле в Парижской опере давали к визиту освободителя Франции генерала де Голля, и Лифарь сам проводил аналогии с парадами на Красной площади.

Сцена из балета «Вариации» в исполнении солисток Гранд-опера в Париже

Фото: Opera national de Paris / предоставлено Chanel

Сцена из балета «Вариации» в исполнении солисток Гранд-опера в Париже

Фото: Opera national de Paris / предоставлено Chanel

Ради одного вечера из репертуарных запасников достали редкий дуэт «Три прелюда» (1969) на музыку Рахманинова в постановке английского хореографа Бена Стивенсона (Амандин Альбиссон и Матьё Ганьо составили очень гармоничную пару). Повторили «Па-де-де Чайковского» в хореографии Баланчина. Фаворит парижских меценатов Уго Маршан и кроткая Людмила Пальеро исполнили его с фирменным французским стилем и деликатностью. Новым для Парижской оперы стало имя испанского хореографа, руководителя Танцевальной компании Сиднея и большого поклонника Майи Плисецкой Рафаэля Боначелы, его дуэт «AB (Intra)» теперь есть в репертуаре труппы. А поклонники Уильяма Форсайта дождались возвращения последней постановки мэтра для Оперы — «Blake Works I» на песни Джеймса Блейка, и это единственный из всех балетов-гала, который можно посмотреть в текущей программе театра. Все остальное готовили специально к случаю.

Но главный эксклюзив вечера, который предвкушали и меценаты, и балетоманы,— премьера восстановленных «Вариаций» (1953) Сержа Лифаря на музыку Франца Шуберта с новыми костюмами дома Chanel. Этот па-де-сис во Франции последний раз видели в Опере в 90-х годах, а в России так и не видели вовсе. Лифарь, в то время худрук парижского балета, выпустил «Вариации» в пику модному в 50-х годах интеллектуализму. «Нам всем нужна простота: я хочу танец, который снова будет улыбаться, играть и, главное, танцевать»,— писал он. Ремейк знаменитой «Сюиты в белом» десять лет спустя? «Нет,— отвечал Лифарь.— Там меня интересовал кордебалет, здесь — только солисты». На премьере в 1953 году «Вариации» шли блоком с Grand Pas: первое — для танцовщиков-солистов, второй — для его прим. Теперь их исполняют только балерины. Получился изящный дивертисмент характеров и балетного мастерства.

Рисунок Карла Лагерфельда по мотивам антрепризы Сергея Дягилева «Русский балет»

Фото: Karl Lagerfeld

Коко Шанель и Серж Лифарь, 1937 год

Фото: Jean and Brigitte Moral / Archive Chanel

Жан Кокто и Сергей Дягилев, 1924 год

Фото: Archive Chanel

Рисунок Карла Лагерфельда по мотивам антрепризы Сергея Дягилева «Русский балет»

Фото: Karl Lagerfeld

Коко Шанель и Серж Лифарь, 1937 год

Фото: Jean and Brigitte Moral / Archive Chanel

Жан Кокто и Сергей Дягилев, 1924 год

Фото: Archive Chanel

Слова Лифаря о поисках простоты нашли отражение и в костюмах Chanel. При первом взгляде ничто не выдает руки модного дома. Балерины появились на сцене — словно картина Дега ожила: классические воздушные шопеновские пачки — основа основ, и деликатный черный поясок, как если бы бархотка переехала на талию. Чистейшей прелести чистейший образец. Ничего лишнего. Но вот пуанты засеменили в бисерных па-де-бурре, задышали руки, препарасьон и — первый маленький пируэт и мягкое па-де-ша приоткрывают нам секрет шопеновской пачки. В кружении и прыжке мы видим пепельные нижние юбки, они летят словно в дымке, постепенно опускаясь, и глазу возвращается белоснежная хрестоматийная картинка романтического балета. Как тут не вспомнить слова Шанель о том, что роскошь — это когда изнанка красива так же, как лицо?

Каждому характеру, каждой балерине Виржини Виар подобрала свой цветок и декорировала им пачку. Бравурная и пылкая Валентин Колосант — роза. Техничная и элегантная Ханна О’Нил — лилия. Виртуозная и утонченная Сэ Ын Пак — тюльпан. Флиртующая Доротея Жильбер — глициния. Шутливая и хитрая Эмили Козетт — василек, фиалка — благородная и романтичная Леонора Болак. Все цветы вышли из ателье Maison Lemarie — лучшего эксперта по созданию искусственных букетов и работе с перьями и многолетнего поставщика камелий для Chanel. От каждого лепестка добивались идеального изгиба, красили вручную и только потом собирали в композицию с жемчугом на тончайшей шелковой органзе, а декорировать эту ткань — все равно что шить по паутине: один неловкий маневр, и можно все начинать заново.

Где Париж, там и Москва. В июне в Большом театре состоялась самая таинственная премьера сезона — проект продюсерской компании MuzArts — балет «Габриэль Шанель» о жизни великой Мадемуазель в постановке Юрия Посохова. Заглавную роль исполнила прима-балерина Светлана Захарова, дизайн костюмов разрабатывался в Париже под руководством креативного директора Chanel Виржини Виар, а шили их в Москве, в ателье Большого театра. Во время работы над постановкой балерина посещала парижскую квартиру своей героини на rue Cambon и архивы дома Chanel. «Я хотела проникнуть в само существо великой Мадмуазель, этой загадочной женщины со всей ее болью, ранимостью, свободой, отчаянием, любовью, встречами, расставаниями и одиночеством,— признавалась накануне премьеры Светлана Захарова в интервью “РИА Новости”.— И я прочитала, кажется, все, что было о ней написано и снято». Но самой действенной инициацией оказалась съемка в Париже. «Мне сделали макияж, прическу,— вспоминает Захарова,— я надела ее знаменитый костюм… и, когда посмотрела в зеркало, увидела Габриэль Шанель…» Сможем ее увидеть и мы. 26 и 27 ноября балет «Габриэль Шанель» возвращается на сцену Большого театра.

Читайте также:
Индустрия моды, глянцевые журналы, модельные агентства Латвии

Модный Блоггер Мага Умхаев

Один из самых популярных и успешных российских лайфстайл-блогеров Мага Умхаев, кажется, умудряется одновременно прекрасно фотографировать, режиссировать модные съемки, работать над театральными постановками, выступать в качестве диджея на самых светских вечеринках чуть ли не по всему миру и вообще находиться на разных континентах. В то же время за всей этой «сладкой жизнью» стоит упорный труд, твердость принципов и неудержимый интерес к жизни.

История моего блога началась с дневника в Livejournal, где я писал инкогнито. Это была история одного героя в поисках любви. «Любовь» он находил слишком часто и писал о ней максимально откровенно. Спустя некоторое время дневник стал настолько популярным, что один из текстов опубликовала журналистка из американского Cosmopolitan и выдала за свой материал, его мне прислала подруга из Нью-Йорка . Чтобы сохранить инкогнито автора, я закрыл его, поскольку иногда даже коллеги обсуждали записи моего ЖЖ, не подозревая, кто за ними стоит. А привычка открывать заметки в телефоне и строчить тексты в метро осталась, следствием чего стало появление блога от первого лица.

В представлении многих людей мы, блогеры, с раннего утра пьем шампанское, летаем на частных джетах по всему миру, живем в лучших отелях, целыми днями мажемся дорогими кремами, облачаем себя в одежды из коллекций будущих сезонов, передвигаемся исключительно на представительских автомобилях и имеем во владении рабов с опахалами, которые заботятся о температуре в садах Семирамиды. Отчасти это, наверное, похоже на правду. Но только отчасти — на самом деле ненормированный график заставляет работать 24 часа в сутки. При этом у меня всегда есть право выбора, с кем работать. Я никогда не берусь за реализацию проектов, от которых в первую очередь не получаю удовольствия. В остальном это работа нон-стоп .

Для меня как блогера телефон — один из основных инструментов, я не расстаюсь с ним никогда, и, конечно, мне важно, чтобы он не подводил. Истории с ними у меня происходили самые разнообразные, вплоть до мистических. Каждый раз, когда я пытался перечитывать «Мастера и Маргариту», со мной происходили какие-то необъяснимые вещи. Дважды у меня пропадала книга, после чего я решил, что попробую читать роман с телефона. Ровно через два дня я забыл телефон в такси, и мне его не вернули. В тот год у меня исчезло ровно 13 телефонов при разных обстоятельствах. Один из них тонул в Москве-реке , но остался у меня. Его я сохранил как память о том трагическом дне, поскольку это единственное, что уцелело из личных вещей. Мистика с телефонами прекратилась в тот момент, когда спустя семь месяцев этот не подлежащий ремонту телефон неожиданно включился и у него сработал будильник. В каком-то смысле он меня спас от этого наваждения, так что его вполне можно посчитать надежным, хоть и не в привычном смысле.

Вопрос «Как ты всё успеваешь?» мне периодически задает мой менеджер, с которым у нас общий рабочий календарь. Мне иногда кажется, что я несусь словно локомотив по рельсам, у которого отказали тормоза. Но в современном мире по-другому и быть не может: либо ты работаешь на результат не покладая рук и делаешь хорошо несколько дел одновременно, либо слоняешься часами по городу в поисках покемонов.

В моем внешнем виде секрета никакого нет. С детства меня окружали красивые женщины (моя мама и сестры), которые всегда ухаживали за собой и следили за чистотой. Папа каждую вторую субботу водил меня в парикмахерскую, где нас стриг один мастер, и всегда выглядел безупречно. Когда с детства тебя учат относиться к вещам бережно и всегда быть опрятным, это обязывает. Но этому, я твердо уверен, можно научить и себя самого.

Что же касается стиля, тут есть самое главное правило — собрать базовый гардероб нейтральных цветов и следить за тем, чтобы вещи были чистыми и отглаженными. Факт в том, что нам очень мало нужно для того, чтобы выглядеть безупречно, и большое заблуждение, что на это следует тратить огромные деньги. Однако одежда не главное, главное — умываться, чистить зубы и по возможности заниматься спортом. Проще говоря, следить за самим собой.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *