Девушка, освещенная солнцем

Девушка, освещённая солнцем

ИСКАТЕЛЬ ИСТИНЫ

(история портрета художника Валентина Александровича Серова «Девушка, освещённая солнцем»)

В 2011 году мир отмечал 100-летие со дня смерти В.А.Серова. Это был еще один повод вдуматься в судьбу художника, вглядеться в его незабываемые полотна.

Каждый портрет кисти Серова с такой точностью высвечивает личность его модели, что в нем можно увидеть прошлое, поразиться настоящему и даже предвидеть будущее; недаром современники даже опасались Серову позировать. «Портрет Серова» — этим сказано все! — вот мнение современников: мастеру удавалось найти такие штрихи, детали, черты, которые обычно ускользают от поверхностного взгляда, но неизменно видимы глазу проницательного художника, и передавал он их с поражающей точностью и определенностью.Вся жизнь Серова — поиски правды, истины; вспоминаются слова К. Коровина: «Может быть, в нем жил не столько художник, как ни велик он был, — сколько искатель истины».

…Чем больше я смотрю на произведения Серова, тем больше убеждаюсь, что прямота и честность, серьезность и искренность были главными особенностями Серова как художника: он никогда не лгал ни себе, ни другим — и в жизни, и в искусстве. Не оттого ли его полотна производят впечатление какого-то волшебного раскрытия человеческой души? «Источник строгой, чистой правды жил в душе этого мастера, правдиво и чисто было его творчество. Серовская художественная правда глубже внешней, кажущейся. Он был наделен даром видеть и в людях, и в природе те скрытые характерные черты, которые одни делают правдивую в внутреннем смысле картину» (Ф. Комиссаржевский).

«Серов — наша гордость, наша слава, первый художник-живописец, один из лучших мастеров наших дней. Серова никогда не забудет Россия до тех пор, пока в нашей стране будет жив хотя один художник» (Нилус). …И просто любитель живописи, скромно добавлю я.

…Медленно иду по залу. Мимо «Грозного» Виктора Михайловича Васнецова, его «Аленушки», мимо картонов с росписями для Владимирского собора в Киеве, у-ух! Рерихи, отец, сын, их немного, но все равно любопытно увидеть оригиналы, побывать на высотах духа и мысли великих искусников, лицезреть-изведать их Бога-Человека. В памяти всплывают строки из древней поэзии:

Если вы хотите Бога увидеть глаза в глаза —

С зеркала души смахните муть смиренья, пыль молвы.

Тогда, Руми подобно, истиною озаряясь,

В зеркало себя узрите: ведь всевышний — это вы.

И все же… Простите, но, как ни крути, значительней и важнее для меня являются произведения Валентина Александровича Серова. Замер… Вот они — Верушка Мамонтова, «Девочка с персиками», Маша Симонович, «Девушка, освещенная солнцем». А там, дальше, портреты Коровина, Морозова, Юсуповой, Шаляпина… Сотни раз мы, заскорузлые провинциалы, видели их репродукции в альбомах, книгах, и вот, наконец, оригиналы! — живопись, графика, и самые-самые известные, и те, которые не выставлялись в советское время, всего около трехсот работ.

Это случилось, «упало с неба» в девяностом, когда, помните? — стране вообще ни до чего не было дела, но добрые люди смогли-таки разместить экспозицию к 125-летию со дня рождения Серова, пусть не в Третьяковке, рядом — в Инженерном корпусе. Там, за окнами выставки, великая страна шумно, пьяно улетала в счастливое, прекрасное наверняка, далеко… Походил, успокоился (ну их! — суетные кривлянья) и начал неторопливо разглядывать-разгадывать, сравнивать, вспоминать, анализировать… Хм, и так до сих пор, уж двадцать лет.

Неразрешимая загадка

Л. Андреев признавался: «Я не сумел бы описать Серова. Описал бы Горького, Шаляпина, любого писателя — Серов невыполним для беллетристического задания! Весь он был для меня неразрешимой загадкой, неразъясненной и влекущей к себе. Я чувствовал в нем тайну и не находил слов, чтобы разгадать эту тайну».

— О какой тайне говорил писатель? Понятно, речь идет о тайне творчества, о серовских произведениях. В чем же их тайна? Как мне захотелось ее разгадать!

Не подумайте, ради бога, что я воображаю себя умнее Л. Андреева и сумею-таки найти те слова, которые он не находил. Но почему бы не попробовать, не высказать догадки, предположения? Ежели меня занесет, вы скажете мне об этом, а когда буду приближаться к истине (ну не смейтесь… как бы приближаться!) и что-то станет более ясным, вместе порадуемся.

А портрет был замечателен!

Этой женщине я благодарен за все, если можно так выразиться по прошествии века с той давности: за то, что она была дружна с Серовым, позировала ему, вспоминала его, без сомненья, любила его как двоюродного брата, уважала как великого художника. Разглядываю ее: очаровательная молодая барышня с милым русским личиком, огромными доверчивыми глазами, смотрит прямо на зрителя. Не удивительно, что Серов решил написать портрет этой девушки: он восхищался ее красотой, умом, добротой. Как сложилась ее судьба.

Знаете, она прожила долгую жизнь. Вместе с мужем оказалась вдали от России, во Франции, пережила годы фашистского нашествия, разлуку с родными. Даже в старости ее узнавали — по портрету, да-да! — тому самому знаменитому серовскому портрету — «Девушка, освещенная солнцем». Ведь на нем изображена она, Мария Яковлевна Симонович.

…Судьба с детства свела Валентина Серова с семьей Симонович, с сестрами Ниной, Марией, Надеждой и Аделаидой (Лялей). Он бесконечно любил их, часто рисовал. Однажды Маша и Надя самозабвенно играли на фортепьяно в четыре руки. Увлеклись и не заметили, как братик Антоша-Валентоша подкрался сзади и связал их длинные косы. Ох и посмеялся Антон, когда сестры попробовали встать!

Ближе всех сестер была к Серову Маша: почти одногодки, они дружили, переписывались; мать Серова, когда возникали трудности в отношениях с сыном, просила именно Машу поговорить с Антошей («помоги ему выбраться из невольной хандры, поговори с Тошей»). Летом 1888 г. Серов снова приехал в Домотканово, тверскую усадьбу своего друга В.Д. Дервиза, где отдыхали и сестры Симонович…

«Однажды Серов искал себе работу и предложил мне позировать, — вспоминала Мария Яковлевна в 1937 году. — После долгих поисков в саду, наконец, остановились под деревом, где солнце скользило по лицу через листву. Задача была трудная и интересная для художника — добиться сходства и вместе с тем игры солнца на лице. Помнится, Серов взял полотно, на котором было уже что-то начато, не то чей-то заброшенный портрет, не то какой-то пейзаж, перевернув его вниз головой, другого полотна под рукой не оказалось.

– Тут будем писать, – сказал он.

Сеансы происходили по утрам и после обеда –– по целым дням, я с удовольствием позировала знаменитому художнику, каким мы его тогда считали, правда, еще не признанному в обществе, но давно уже признанному у нас в семье… Мы работали запоем, оба одинаково увлекаясь, он — удачным писанием, я — важностью своего назначения.

— Писаться! — раздавался его голос в саду, откуда он меня звал. Усаживая с наибольшей точностью на скамье под деревом, он руководил мною в постановке головы, никогда ничего не произнося, а только показывая рукой в воздухе. Вообще, он никогда ничего не говорил. Мы оба чувствовали, что разговор или даже произнесенное какое-нибудь слово уже не только меняет выражение лица, но перемещает его в пространстве и выбивает нас обоих из того созидательного настроения»…

Серов работал увлеченно, хотел уловить и запечатлеть характер модели, настроение: и трепет листвы, и перебегающие по лицу и фигуре девушки солнечные пятна, блики, и сам прозрачный воздух. Однажды Маша не смогла позировать, когда Серов работал над портретом. Мимо пробегала Аделаида — Серов окликнул ее: «Ляля, посиди в тени». — Она весело села на Машино место, он начал писать. Но у Ляли был тогда флюс, тень получалась неверная, и Антоша прогнал ее. Думаю, не из-за флюса скорее, а из-за ее слишком уж веселого настроения.

…«Дорожка в саду, где мы устроились, — продолжает свой рассказ Мария Яковлевна, — вела к усадьбе, и многие посетители, направляясь к дому, останавливались, смотрели, иногда высказывали свое мнение о сходстве. Серов всегда выслушивал все, что ему говорили о его живописи, подвергал высказанное мнение строгому анализу, иногда ограничиваясь одной улыбкой, или посылая острое словцо в адрес удаляющегося критика. Часто такие посетители жестоко действовали на него, и он говорил с унынием: «Ведь вот, поди же, знаю, что он ничего не смыслит в живописи, а умеет сказать, что хоть бросай все, всю охоту к работе отобьет!» Он не боялся ни соскоблить, ни стереть ту свою живопись, которая его не удовлетворила, и тогда часть лица и рук шла насмарку: он терпеливо и упорно доискивался своего живописного идеала»…

Шли дни, месяцы — Серов продолжал работать почти без перерыва, сеансы откладывались только из-за плохой погоды. В эти ненастные дни он писал пруд в Домотканове, а Маша, добрая душа, стояла рядом и отгоняла комаров, которых было великое множество у пруда, они, сволочи, не давали художнику работать.

Три месяца усердствовал Серов над картиной. И, наверное, еще бы продолжал, но Маше пора было ехать в Петербург, в школу Штиглица, где она занималась скульптурой. Серов на прощание подарил своей натурщице три рубля, больше не мог (увы, его всю жизнь мучило безденежье!). Но Маше и эти деньги пригодились.

Валентину Александровичу все казалось, что работа над портретом не окончена, что нужно еще что-то дописать, исправить… А портрет был замечателен! Таким очарованием юности, красоты, чистоты душевной веяло от лица Маши, столько ожидания счастья было в ее глазах! Что предстоит ей в жизни, будет ли она счастливой. Почему-то очень хочется, чтобы судьба ее сложилась хорошо, чтобы ей всегда светило солнце, ласкали лучи, вот как на портрете…

Он впервые выставлен Серовым на 8-й периодической выставке Московского общества любителей художеств в 1888 году. Говорили, П.М. Третьяков долго, словно в забытьи, стоял перед серовским полотном… и приобрел его еще до открытия выставки. «Дивная вещь, одна из лучших во всей Третьяковской галерее. До такой степени совершенна, так свежа, нова», — восхищался «Девушкой, освещенной солнцем» И. Грабарь.

Были и оценки странные: художник пренебрегает «формой рук, торса, через что выходит у него портрет полнолицей девушки — с короткими и сухими руками, не имеющими ни округлости, а также ни мяса, ни кости» — таким было мнение одного критика, чья фамилия сейчас вряд ли кому интересна.

Другой (В.Е. Маковский) изволил шутить: «Кто это стал прививать к галерее Павла Михайловича сифилис? Как это можно назвать иначе появление в его галерее такой, с позволения сказать, картины, как портрет девицы, освещенной солнцем? Это же не живопись! И кто это за любитель нашелся прививать эту болезнь Павлу Михайловичу?!»

«Портрет представляет смелую попытку художника перенести на полотно все разнообразные рефлексы и тона, падающие на фигуру девушки при солнечном освещении леса, — пробует разобраться в своем впечатлении от серовской работы третий критик, — этого хроматического эффекта и добивался художник, оставляя в стороне самую фигуру; впечатление получается оригинальное, непривычное, но мы все-таки чувствуем, чего добивался художник».

Время, неумолимое время показало, что создание Серова — одно из лучших явлений в русском искусстве! Понимал ли это сам художник? Думаю, да. Незадолго до кончины он сказал о своей картине: «Написал вот эту вещь, а потом всю жизнь, как ни пыжился, ничего уже не вышло: тут весь выдохся». — Серов здесь слишком самокритичен: он создал еще немало шедевров.

И все же «Девушка, освещенная солнцем» стоит на особом месте в истории русского искусства! Мне кажется, именно в этом портрете проявилось то, что станет главным в эстетике Серова, — его идеал прекрасного: гармония душевной и телесной красоты, естественность, доброта человека. Они и рождали в художнике светлые поэтические чувства, радость, душевную приподнятость, которые передаются зрителю и очаровывают его, делая навсегда серовским пленником.

…В одном из писем сестре Нине Мария Яковлевна рассказала такой случай. Как-то пришел к ним знакомый, инженер, тоже русский, стал играть в шахматы с Соломоном Константиновичем, мужем Марии Яковлевны. Гость все время поглядывал на русский календарь, висевший на стене. На нем была помещена серовская «Девушка, освещенная солнцем».

Придя во второй раз, сосед спросил:

— Мне это напоминает тот портрет, который я тридцать лет тому назад видел в Москве. Чей это портрет?

— Моей жены Марии Яковлевны, — ответил Соломон Константинович.

Гость крайне удивился.

— Я очень изменилась? — спросила Мария Яковлевна.

Их соотечественник ответил:

— Глаза те же. — После этих слов он весомо погрустнел.

Представляете… Оказывается, женщина на этом портрете была его первой любовью. Он ходил чуть ли не каждый день в Третьяковку, любовался серовской «Девушкой». И вот теперь, в далекой Франции, в деревне, вдруг встретил ту, которую любил, любил безумно, безотчетно!

Уходя, он сказал:

— Я… я… — Собрался с духом: — Благодарю, благодарю вас за глаза!

Марии Яковлевне было тогда 72 года.

Поиски «нечто»

Критик Голушев как-то сказал Серову:

— Я свой портрет вам, пожалуй бы, не заказал.

Серов засмеялся и спросил:

— Да вы, пожалуй, сделали бы такое открытие в моей фигуре, до которого я и сам не доходил, и показали бы меня с такой стороны, что мне после этого и показываться в публику было совестно.

— Да-с… что ж делать? ответил Серов. — Меня ужасно интересует это нечто, глубоко запрятанное в человеке.

Поиск этого «нечто», глубоко запрятанного в человеке, в природе, обществе, — это и был поиск истины, сущности, и к этому всю жизнь стремился В.А. Серов.

«Девушка, освещённая солнцем» Валентина Серова авторский прорыв мастера кисти

• Автор: Серов Валентин;
• Год: 1888;
• Место нахождение: Государственная Третьяковская галерея, Москва;
• Размер: 89,5 х 71 см. Холст масло;
• Цена: Стоимость на настоящее время не известна.

1. Автор
2. Излюбленная модель
3. Место действия
4. Работа над картиной
5. Описание картины Серова «Девушка, освещённая солнцем»
6. Путь в галерею
7. Судьба героини
8. Топ известных картин Серова, смотреть подборку

«Девушка, освещённая солнцем» – картина русского живописца В.А. Серова. Написана маслом на холсте размером 89,5 х 71 см в 1888 году. Принадлежит Государственной Третьяковской галерее (Москва).

Автор

Валентин Александрович Серов (1865-1911) во второй половине XIX – начале ХХ века был в ряду ведущих художников России. Сложился как мастер-портретист – его работы дают яркие и красноречивые характеристики героев. Среди них множество известных деятелей культуры и искусства, влиятельных особ государственного масштаба – современников живописца.

В галерее Валентина Серова кроме заказных картин множество работ, выполненных по собственному желанию автора, по зову души. Их героями чаще всего становились родные и близкие люди. «Девушка, освещённая солнцем» в том числе.

Излюбленная модель

Валентин Серов «Девушку, освещённую солнцем» писал со своей двоюродной сестры Маши Симонович. Она была старшей дочерью из пяти детей тётки художника (по матери) Аделаиды Бергман. Валентин и Маша были ровесниками и дружили с детства.

Ещё в юности художник признавался, что Маша в его жизни «первая простая девочка, с которой можно говорить по душе». Впервые он нарисовал кузину в 14 лет. Всего известно восемь её портретов работы Серова.

По воспоминаниям современников, Марию художник всегда писал с удовольствием – она была послушной, терпеливой, внимательной моделью, способной подолгу не менять позы и актёрски сохранять выражение глаз. Одним из приёмов удержания своего эмоционального состояния Маша называла приятные мысли.

Такая «неуставаемость» идеальной модели позволяла художнику спокойно изучать каждый сантиметр лица, игру света на коже и одежде, тени. Улавливать и мастерски передавать на холст не только визуальное сходство, но и психологическое, душевное.

Место действия

В 1888 году молодой художник был в гостях у своего товарища Владимира фон Дервиза, который стал ещё и родственником (женился на другой кузине Серова, Надежде, родной сестре Маши).

Поместье Дервиза – Домотканово в Тверской губернии (17 км от Твери). Хозяева превратили свою усадьбу в гостеприимное место, подобное Абрамцеву Саввы Мамонтова или Талашкину княгини Тенишевой. Здесь часто бывали художники, композиторы, учёные.

Места вокруг были живописные, поэтому неудивительно, что именно здесь, в тенистых липовых аллеях роскошного парка, создававших «таинственную атмосферу» (по воспоминаниям Марии), 23-летний Валентин Серов решил написать портрет любимой сестры.

Работа над картиной

Они долго бродили в поисках подходящего места. Наконец, одно из них удовлетворило художника особой кружевной тенью – Серову было интересно попытаться поймать солнечные блики на лице и руках, совместить их с тенью, при этом добиться сходства и живости модели. Не терпелось взяться за новую и столь трудную задачу. Поэтому художник взял какой-то заброшенный набросок на холсте, перевернул его и начал работать.

Сеансы были ежедневными. Серовское «Писаться!» было сигналом идти к скамье под выбранным деревом. Художник со своего места молча жестами показывал, как надо изменить позу и положение головы – взаимопонимание с моделью было полнейшим и вообще он всегда работал в тишине. Затем наступали часы оцепенения девушки, увлечённой поставленной задачей не менее, чем художник.

«Мы оба работали запоем», – вспоминает об этом времени Мария. Ведь искусство было тоже ей не чуждо – она занималась живописью и скульптурой, училась. Была известна в художественном обществе как «скульпторка» (по выражению В.И. Мамонтова).

«Девушка, освещённая солнцем» создавалась три месяца (в непогожие дни Серов писал «Заросший пруд»). Удивительно, но модель нужна была автору даже когда он писал деревья. Случилось, Мария приболела. Валентин работал над фоном картины и усадил на место Маши её сестру. Но не смог писать – всё было не так, нужна была именно Мария.

По окончании работы художник подарил своей модели три рубля (был стеснён в средствах), и она уехала на учёбу в Петербург. Но память об этом чудесном лете осталась на полотне молодого мастера.

Описание картины Серова «Девушка, освещённая солнцем»

Лето. Тенистый парк. Меж листвой, играющей на ветру, скользят вниз тёплые лучи солнца. Под старым деревом, опершись на его широкий ствол спиной, на простой лавке сидит девушка. Она в общем спокойна, но несколько вопрошающе или даже с немым укором смотрит в глаза зрителю.

Длинные тёмно-каштановые волосы девушки убраны от лица, открывая его мягкий овал. На щеках румянец, юные губы изящно очерчены. Руки лежат на коленях, пальцы сплетены.

На девушке светло-бежевая блузка с отложным воротником и частым рядом небольших белых пуговиц на застёжке впереди. По краям воротника и длинных рукавов, открывающих руки почти до локтей, присборенная кружевная лента, которая придаёт блузке нарядность и кокетливость. Добавляет их и подтягивает весь образ коричневый кожаный ремешок на талии. Простого кроя, свободная тёмно-синяя юбка отсылает зрителя к концу XIX века, когда повседневные дамские наряды начали стремиться к практичности.

Солнечный свет – второй полноправный герой этой картины. Блики солнца, благодаря листве и теням, через которые они проходят на своём пути, расцвечивают фигуру героини замысловатыми пастельными пятнами. Лицо, руки, светлая блузка – всё в отметинах и разводах синих, зелёных, жёлтых, коричневых, белых оттенков.

Подобные приёмы обращения со светом и тенью характерны для импрессионистов, движение которых в то время только зарождалось во Франции. Название направления в живописи образовано от французского слова «впечатление». Именно оно, впечатление, ощущение, мимолётный взгляд Валентина Серова – на картине «Девушка, освещённая солнцем».

Работа над ней стала исследованием художника, стремлением к чему-то необычному, попыткой найти новую технику. Сохранить в живописи свежесть первого впечатления – вот что волновало художника. В этом новизна шедевра – он задумывался как портретный этюд, а стал полноценным психологическим портретом.

Путь в галерею

В конце 1888 года Московское общество любителей художеств планировало провести в Москве 8-ю периодическую выставку, на ней Серов и собирался представить свою работу. Хлопотами по этому поводу занимался Илья Остроухов, московский художник и коллекционер (Серов находился в Петербурге).

О новой работе Серова, где героиней была девочка, сидящая в неком солнечном парке, в художественных кругах уже слышали. Павел Третьяков изъявил желание посмотреть этот портрет. Остроухов сообщил об этом Серову и 11 декабря Третьяков увидел картину. Она ему понравилась и уже 19 декабря владелец художественной галереи предложил 300 рублей за этюд Серова.

О сделке через Остроухова договорились до открытия выставки (чтоб не платить процентов). В выставочный каталог работа Серова была внесена под скромным названием «Этюд девушки».

«Твоё имя в Третьяковской галерее», – сообщал Остроухов в письме Серову 22 декабря. Через три дня выставка открылась. Портрет уже был сопровождён табличкой: «Собственность Третьякова».

Судьба героини

В 1890 году во Франции Мария вышла замуж за политического эмигранта и осталась жить с мужем в Париже. Бывала в России. В 1895-м Серов написал последний её портрет, который ей и подарил (находится в Музее д’Орсе, Париж). В 1911-м Валентина Серова не стало.

Шли годы. Мария Яковлевна Львова (по мужу) написала Воспоминания, которые отправила в Россию своей сестре Нине, чтобы та передала их в Третьяковскую галерею. Приложила и рисунки Серова, которые у неё были. Последний портрет, написанный знаменитым кузеном, находился тогда у одного из сыновей Марии (потому не был отправлен на родину).

В 1936 году случайный гость Львовых увидел у них репродукцию картины «Девушка, освещённая солнцем». Он признался, что в юности был влюблён в этот образ и так и никогда не женился. Марии тогда было уже 73 года, она давно избегала сравнения со своим портретом, но гостю призналась, что на картине она. Он вгляделся и сказал, что узнаёт взгляд. «Благодарю вас за глаза!» – произнёс он, уходя.

В 1939 году умер муж. В оккупированном Париже Мария Яковлевна пережила войну. Не стало её в 1955 году.

А юный взгляд милой Маши с картины «Девушка, освещённая солнцем» благодаря мастерству великого портретиста Валентина Серова по-прежнему чист и светел и вот уже более ста лет волнует сердца утончённых зрителей.

Топ известных картин Серова, смотреть подборку

«Похищение европы» – олимпийское спокойствие посреди стихии

«Девочка с персиками» – Всё о создании картины

Ян Вермеер и его шедевр “Девушка с жемчужной сережкой”

Девушка, освещенная солнцем

Судьба “Девушки, освещенной солнцем”

Валентин Серов. «Девушка, освещенная солнцем»

Она все равно оставила бы свое имя в истории — как талантливый скульптор, как писательница, как мать нобелевского лауреата. Но вряд ли знала бы и любила ее вся Россия, если бы Валентин Серов не написал ее портрет, известный всем как «Девушка, освещенная солнцем».
Этот портрет еврейской девушки часто используется для иллюстрации статей о «тургеневских барышнях», о национальном русском женском характере, его печатают на календарях и даже на конфетных коробках, так что в лицо ее знают все, а вот имя ее известно не всем. Девушку звали Маша Симонович и была она двоюродной сестрой художника.

Маша обречена была стать незаурядной личностью, потому что родилась в необыкновенной семье, необыкновенными людьми были ее родственники и друзья. И ее мать не могла не воспитать прекрасных детей.
Родителями Машиной мамы — Аделаиды Семеновны Бергман — были почтенные еврейские торговцы колониальными товарами, но она и ее младшая сестра Валентина мечтали о высшем образовании и творческой работе. Валентина училась в консерватории, увлеклась, как это часто бывает, своим немолодым уже учителем — композитором Александром Серовым. В 17 лет она вышла за него замуж и родила сына Валентина, ставшего потом знаменитым художником.

Надя и Маша Симонович, Оля Трубникова. Санкт-Петербург. 1879

Валентина Семеновна рано овдовела, она сочиняла музыку, стала первой в России женщиной-композитором и написала оперу, которую поставили в Большом театре. Кроме того, она увлекалась идеями Чернышевского и народников, устраивала народные театры и коммуны, словом, ей было не до сына. Вторую семью Тоша, как звали родные будущего живописца, нашел в доме тетки Аделаиды.

Аделаида Семеновна сначала выдержала экзамен на звание домашней учительницы, потом попыталась поступить в Московский университет, но из этого ничего не вышло. И она вместе с мужем, да, она уже вышла замуж за детского врача и педагога Якова Мироновича Симоновича, уехала в Швейцарию. Там она окончила университет и вернулась в Россию, чтобы положить начало детскому дошкольному воспитанию.
Ей было 22 года, когда она открыла первый в России детский сад и начала издавать журнал с таким же названием: «Детский сад». Она писала книги, ездила с мужем в Лондон, чтобы пообщаться с Герценом, в общем, не имела ничего общего с обычной домохозяйкой. Между тем у нее было пятеро детей да еще сирота Леля Трубникова, да племянник…

Маша была старшей из четырех сестер, с ней, своей ровесницей, Валентин и сдружился. «Ты вот да Надя (Лелю я не знаю), — пишет он Маше, — первая простая девочка, с которой можно говорить по душе». Валентин нарисовал восемь портретов Марии, первый, когда им было по четырнадцать лет.
С Машей Валентина связывало и увлечение искусством — она хотела стать скульптором, скульпторкой, как тогда говорили. Антокольский ее хвалил. Знаменитый портрет Маши «Девушка, освещенная солнцем» Валентин напишет в 1888-м, а пока он веселится с кузинами, знакомит с ними своих друзей по Академии художеств — Владимира Дервиза и Михаила Врубеля.
В доме Симоновичей сразу возникла атмосфера романтики. Серов увлекся Лелей Трубниковой, Дервиз — Надей, а Врубель — Машей. В один из вечеров Врубель сделал ее карандашный портрет и тут же подарил его ей. Потом Михаил Александрович написал ее Тамарой в «Демоне», потом Офелией… Но их отношения так и остались только флиртом. А вот две другие пары соединились навеки.

Барон Владимир фон Дервиз принадлежал к богатой семье, в деньгах себя не стеснял и, женившись на Наде, купил в Тверской губернии живописное имение Домотканово. Теперь вся веселая компания друзей-родственников — Дервизы, Симоновичи, Серовы — собиралась в Домотканове. Рисовали, музицировали — Надя была отличной пианисткой, ставили спектакли, гуляли. Здесь-то и возникла у Серова идея картины.
«Однажды Серов искал себе работу и предложил мне позировать, — вспоминала Мария. — После долгих поисков в саду, наконец, остановились под деревом, где солнце скользило по лицу через листву. Задача была трудная и интересная для художника — добиться сходства и вместе с тем игры солнца на лице. Помнится, Серов взял полотно, на котором было уже что-то начато, другого полотна под рукой не оказалось. «Тут будем писать», — сказал он. Сеансы происходили по утрам и после обеда — по целым дням, я с удовольствием позировала знаменитому художнику, каким мы его тогда считали, правда, еще не признанному в обществе, но давно признанному у нас в семье… Мы работали запоем, оба одинаково увлекаясь, он — удачным писанием, я — важностью своего назначения».
Как только портрет был закончен, Маша уехала в Петербург — ей пора было на занятия в школу Штиглица, где она занималась скульптурой. За позирование Серов подарил своей натурщице три рубля. Оба были бедны, для обоих это были приличные деньги.
Через некоторое время Маша уехала в Париж.
Говорила, что совершенствуется там в скульптуре, но когда Серов приехал на открывшуюся в Париже Всемирную выставку, ему стало ясно, что держит кузину во Франции. Ее избранник Соломон Львов жил в России, но за участие в студенческих волнениях был сослан в Олонецкую губернию, откуда бежал за границу. В Париже Львов получил образование, стал известным врачом-психиатром.
…Портрет Валентина Серова «Девушка, освещенная солнцем» приобрел для своей галереи Третьяков, а через 50 лет в Париже история с портретом получила для Маши интересное продолжение. В письме сестре Нине она рассказала, что пришел к ним знакомый, инженер, тоже русский, стал играть в шахматы с Соломоном Константиновичем, а сам все поглядывал на висевшую на стене репродукцию «Девушки, освещенной солнцем». Потом спросил: «Чей это портрет?» — «Моей жены», — ответил Соломон Константинович. Гость крайне удивился.
– Я очень изменилась? — спросила Мария.
Гость ответил:
– Глаза те же.
И рассказал, что девушка с портрета была его первой любовью, что чуть ли не каждый день он ходил в Третьяковку и любовался ею. И вот теперь наконец встретил свою мечту… Уходя, он сказал: «Благодарю вас за глаза». И поцеловал ей руку.
Через несколько лет Маша, уже Львова, приехала погостить к родным, и тогда, тоже в Домотканове, Серов написал еще один ее портрет. Портрет вышел красивый, «импрессионистский», его колорит оживлял небольшой букет полевых цветов в левом нижнем углу холста. Племянница Маши, художница Мария Фаворская, дочь Нади Дервиз, вспоминала: «Эти цветы мы с сестрой набирали каждое утро свежими. Но смотреть, как пишется портрет, мне не пришлось. Тоша безжалостно выгонял нас, когда брал кисти в руки».
Это полотно завершило серию серовских портретов Марии. Знаменитый художественный критик Стасов написал о нем: «Серов, все идущий в гору и уже начинающий достигать совершенства, представил… замечательно изящную молодую женщину… Судя по взгляду, выражению, всей внешней обстановке вокруг нее, она предана науке, знанию, она любит и умеет серьезно заниматься делом и посвящает ему всю жизнь. Серов умеет талантом выражать все это, всю истинную натуру и характер человека». Маша вернулась в Париж и увезла портрет с собой.

А потом закончилась и радостная жизнь в Домотканове. Умерла, молодой еще, Надя, потом — Валентин Серов. Октябрьская революция разметала и погубила обитателей и гостей счастливого имения.

Шестьдесят лет хранила Маша письма и рисунки своего кузена. А за несколько недель до Второй мировой войны, словно предчувствуя беду, переслала их в дар Третьяковской галерее. Она хотела, чтобы ее последний портрет тоже хранился в России. Но ее сын — микробиолог, лауреат Нобелевской премии Андре Мишель Львов — после смерти матери передал его в парижский музей Д’Орсэ.
Когда началась Вторая мировая война, Маша писала в Россию: «Дорогие сестры, это мое последнее письмо, может быть. Вся Франция на дорогах, бежит — пешком, на велосипедах, даже на похоронных дрогах — до того давление немцев велико. Мы окружены справа, слева и с севера, я, думаю, буду расстреляна как довольно пожившая. Что же Россия не приходит к нам на помощь. Шум адский со всех сторон. Это конец света. Прощайте, Мари».
Но Мария Львова, девушка, освещенная солнцем, уцелела в оккупированной Франции. Она дожила до девяноста лет и скончалась в Париже в 1955 году.

Девушка, освещенная солнцем. Портрет М.Я.Симонович Валентин Александрович Серов (1865-1911)

Валентин Александрович Серов – Девушка, освещенная солнцем. Портрет М.Я.Симонович
1888. 89×71 Редактирование атрибуции
Скачать полный размер: 1606×2048 px ( 0,6 Mb )
Художник: Валентин Александрович Серов

Навигация по альбому: Ctrl Ctrl

Лучшие работы современных авторов

КОММЕНТАРИИ: 25 Написать Ответы

Очень красивая) свежая)

да ну, не красиво

Глупейшие комментарии на уровне трехлетнего возраста – Красиво-некрасиво. Это вам не гламурные журналы просматривать и не каталог с тряпками. Живопись, дорогие дамы и господа это самостоятельная форма бытия, в ней отражается совершенно не тождественный реальности мир – мир человеческой души, личности. И чтобы пытаться оценить живопись – нужно хоть что-то в ней понимать.

живопись. ну да, ну привет.
картина наполнена яркими красками, талантливый автор, ничего не скажешь.
но нельзя было девушку по красивее найти.
или М. Я. Симонович единственная кто согласился позировать.

Уважаемые читатели, а что вы понимаете под красотой? Отвратительных крашеных девиц в коротких юбках? Если да, то мне остаётся только посочувствовать вам.

превосходно! такая свежая, яркая. дышит

11.11.2010 • Фонарщик
Глупейшие комментарии на уровне трехлетнего возраста – Красиво-некрасиво. Это вам не гламурные журналы просматривать и не каталог с тряпками. Живопись, дорогие дамы и господа это самостоятельная форма бытия, в ней отражается совершенно не тождественный реальности мир – мир человеческой души, личности. И чтобы пытаться оценить живопись – нужно хоть что-то в ней понимать.
Ох друг, я вижу ты хорошо юзаешь определения в википедии.

Ну а в картине понравился только лес, который изображён на заднем плане.

Картина очень красивая, светлая и мне кажется, что девушка очень красивая. В ней есть простота, доброта и автор передал это на портрет. Просто каждый видет по своему, у каждого разные мнения и вкусы, каждый видет внутриний мир по своему. я уж и не говрю о реальности.

Очень красивая картина! И красивая девушка!

Девушка нежная, с ясным взглядом, и от нее веет легкостью и свежестью – что еще нужно? К тому же, уж простите, но Валентин Александрович при подборе модели довольствовался своим вкусом, а не тем, что “позировать было некому”. Если девушка вам кажется некрасивой, быть может русский серебряный век или конкретно Серов просто не для вас?

Не забывайте, что Мария Яковлевна Симонович, изображенная на портрете также являлась его двоюродной сестрой

кто нибудь напишите нормальны словестный портрет

кто напишет пишите на этот ид http://vkontakte.ru/id94326197пожалуйста

а интересно, как сложилась судьба этой девушки.

Только и слышно: “красота, да красота! “В Живописи главное не это, а то, чтобы передать форму, цвет, блики, контрасты. Не важно красивая она или нет главное, что это написано воздушно и нежно! (учусь в художественной школе 5 лет)

Для справки некоторым. Может кто-то это уже отметил, я все не читал. Серов работал над этой картиной все лето, 3 месяца. Сделал 17 вариантов. Все до конца, емнип, и каждый его не устраивал, и он стирал краски и рисовал заново.
А вы “девушку покрасивше не нашел”. Вы, уважаемый, сайт не перепутали?

Не важно красива эта девушка или нет, главное какого отношение самого автора к ней. Он увидел в этой девушке освещённой солнцем – красоту, которая его вдохновила. А кому она не нравится, не спорьте со вкусами, а попробуйте найти свой идеал и перенести его на холст.

Глядя на эту картину, где-то в глубине душе возникают тёплые чувства.

Прошу прощения, господа!
Если не ошибаюсь это импрессионизм. Не так ли?

Одной её кофточкой залюбуешься-какая живопись и кора дуба : какая живопись.! А девица видно. что образована, знает музыку и литературу из неё будет добрая мать. В ней и чистота есть эта не гадина какая нибудь. А сколько силы в ее прямом взгляде.

Портрет “Девушка, освещенная солнцем” написан в Домотканове. На портрете – двоюродная сестра Серова Мария Яковлевна Симонович.
Портрет Серов писал три месяца. Мария Яковлевна, сама художница-скульптор, позировала безмолвно и терпеливо.
Вспоминая то время, Мария Яковлевна пишет: “Мы работали запоем, оба одинаково увлекаясь: он – удачным писанием, а я – важностью своего назначения.
Сеансы происходили по утрам и после обеда – по целым дням. Он изучал и писал лицо в утренние часы при одном и том же освещении, а после обеда, когда освещение менялось, подготовлял рисунок аксессуаров: руки, одежду и пейзаж.
Он все писал, а я все сидела. Часы, дни, недели летели, вот уже начался третий месяц позирования. Да, я просидела три месяца. и почти без перерыва, если не считать те некоторые утренние или послеобеденные сеансы, которые приходилось откладывать из-за плохой погоды или из-за какого-нибудь внешнего препятствия.”
“Появившаяся в Третьяковской галерее “Девушка, освещенная солнцем” уже закрепляет имя нового выдающегося мастера,- пишет художник Ульянов. – Не только на выставках, но и в самой галерее едва ли можно было найти работу, равную ей по своеобразной живописной технике, а главное, по необыкновенной пленительной свежести”.
Серов считал этот портрет одним из лучших своих произведений.

Серова О. В. Воспоминания о моем отце Валентине Александровиче Серове. 1986.

Девушка, освещенная солнцем

Лето 1888 года. Домотканово. Это лето Валентин Серов решил провести у своих родственников Симоновичей – в Домотканове. Ему было 23 года, но уже тогда он наметил путь в искусстве – это был свой путь, известный только ему одному.

Живописи Валентин Серов начал учиться достаточно рано, если иметь в виду именно занятия с известными художниками – в восемь лет он брал уроки у Кеппенинга, а в девять лет стал учеником И.Е. Репина. Валентин Серов родился в семье композитора Александра Николаевича Серова. Мать Серова была замечательным музыкантом и общественной деятельницей.

Маленький Тоша, как называли его в семье, был невероятно усидчивым ребёнком, когда предавался своему любимому делу – рисованию. Кроме способностей, которые обнаружились в раннем детстве, у него были все те возможности, которых не было у других русских художников – ещё ребёнком он ездил с матерью по Германии, какое-то время жил в Париже, с десяти лет подолгу гостил в Абрамцеве, где собирались лучшие русские художники и актёры. Поэтому он сумел воспользоваться такой благоприятной обстановкой и развить свой художественный вкус, который впоследствии был признан абсолютным.

И.Е. Репин поражался смелости и решительности его рисунков – «Я любовался зарождающимся Геркулесом в искусстве» – говорил он. В момент их общения, как учитель, Репин никогда не требовал от Серова подражания себе, а в тайне восхищался его талантом. Впоследствии, став знаменитым художником, Серов стремился в искусстве к простоте и естественности, считал, что истинную красоту надо искать в обыкновенном, он ненавидел пошлость, банальность.

Валентин Серов – автопортрет

Тогда в Домотканово, в то лето 1888 года, съехалось много молодых людей. И конечно здесь царила атмосфера поэзии и влюблённости. Да и сам Валентин Серов был влюблён в Лёлечку Трубникову, воспитанницу Симоновичей, которая через год стала его женой и верной спутницей на всю жизнь.

В это лето Серов написал «Девушку, освещённую солнцем», в своих картинах он любил писать свет, игру солнца и ветра, и это удавалось ему, как никому другому. Моделью была его двоюродная сестра Маша, которая совсем не была красавицей, она была обыкновенной привлекательной девушкой, которую украшала именно её молодость.

У Маши было круглое лицо, большие глаза и яркий румянец на нежной коже, такую в толпе можно и не заметить. Но именно в обыкновенном искал Серов истинную красоту. Ему хотелось запечатлеть скрытую, незаметную для всех прелесть самого обычного. Поэтому он выбрал Машу, считая, что для этого она самая подходящая модель. Маша понимала всю важность позирования, она тоже стремилась к искусству, готовилась поступать в художественное училище (позже она стала скульптором).

Серов писал Машу в саду, лёгкий ветерок тихо шевелил листву, и от этого постоянно менялось освещение, а вместе с ним и оттенки кожи, волос, одежды. И все эти перемены Серов хотел запечатлеть на картине. Вы скажете, – возможно ли? А ответ увидите на картине – перед нами живая жизнь, живая Маша, а мы будто в том же саду, только наблюдаем со стороны, как во сне.

Девушка, освещенная солнцем

Свет, солнце и ветер связаны воедино, Серов сумел увидеть, что отбрасываемая деревом на траву тень, которой положено быть зелёной, на самом деле кажется тёмно-синей, а листья деревьев, тоже зелёных, кажутся светло-серебристыми. И оттого белая блузочка девушки сияет жёлтыми, зелёными и перламутровыми оттенками,… и задумавшаяся Маша с румянцем на щеках, проступающим сквозь тонкую кожу.

Кажется всю эту игру оттенков невозможно передать. Однако, глядя на этот шедевр, чувствуем, будто переместившись в пространстве, мы уже там, в этом саду. Валентин Серов никогда не смешивал краски на палитре, он всегда работал чистыми цветами, и это создавало особенный зрительный эффект. Он писал в манере импрессионистов, хотя с их творчеством тогда ещё не был знаком. Путь его, как было сказано, совершенно самостоятельный.

Позже, когда в 1911 году в Третьяковской галерее меняли местами картины, Игорь Грабарь попросил Серова зайти взглянуть, как смотрятся его полотна на новом месте. Серов долго стоял перед картиной «Девушка, освещённая солнцем», и потом вдруг сказал: «Написал вот эту вещь, а потом, всю жизнь, как ни пыжился, ничего уж не вышло…». И это говорил о себе великий художник, признанный мастер портрета.

…Но тогда в Домотканове каждый день был новым, много в сердце теснилось чувств, и с каждым мазком на картине делались всё новые и новые открытия, постигалась красота мира, переживались мгновения настоящего счастья.

«Девушка, освещенная солнцем» – описание картины В. Серова

Героиня портрета

Являясь одним из первых импрессионистов в России, художником дома Романовых, популярным портретистом, Серов еще во время жизни получил много художественных наград.

Девушкой «в солнечных лучах» была его кузина — Мария Симонович. Подходящее место для написания картины они вместе нашли в саду. Художник решил нарисовать сестру при солнце, которое пробивается через листья, создавая оригинальную игру света и тени.

Он утверждал: «В современном мире пишут все тяжелое, нет чего-то отрадного. Я хочу отрадного и буду рисовать только это».

Сестра позировала художнику, находясь на старой скамье, которую окружала раскидистая липа. Марии приходилось сидеть неподвижно долгими часами, сохраняя на лице одинаковое выражение. Как она сказала: «Мне нужно было все время думать о чем-то хорошем, чтобы не нарушить принятое выражение, которое было важным условием для выполнения этой трудной задачи».

Художник работал над полотном 3 месяца — в самое жаркое время, пытаясь поймать любой солнечный день.

Мария писала: «Мы работаем в запой, и он, и я одинаково увлечены: он удачным написанием, я — важностью назначения». В пасмурную погоду Серов работал над картиной «Заросший пруд».

Использование импрессионистских средств в картине

Работал над полотном художник летом в 1888 г. В то время он навещал в поместье Домотканово своего близкого приятеля, родственника и соратника по художественной академии Владимира фон Дервиза. Несколькими годами ранее он смог помочь Дервизу купить этот дом и после его приобретения приезжал в гости практически каждое лето, пока не умер. В этом имении он написал около 20 полотен, среди которых можно выделить:

• «Баба с лошадью»;
• «Баба в телеге»;
• «Октябрь. Домотканово»;
• картинки к басням Крылова.

Серов первый живописец России, где в творчестве появились характерные черты для импрессионизма. Не только отечественные, но и английские исследователи сегодня говорят, что у него в это время наступил некий «период увлечения». Первой картиной талантливого мастера в этом живописном стиле было полотно «Девочка с персиками», он ее нарисовал в 1887 г.

Рисуя «Девушку, освещенную солнцем», портретист неслучайно был исполнен решимостью создать эту картину в саду. Серов давно мечтал нарисовать портрет на свежем воздухе, именно так можно было поймать игру света и контраста разных цветов.

Солнечные зайчики, тонкие световые тени и цветовую гамму оттенков летней природы на фигуре своей кузины художник вырисовывал мелкими мазками.

Если кратко рассматривать основные детали картины, то в первую очередь нужно выделить:

• озаренную солнцем Марию;
• яркую поляну и тенистую рощу на заднем плане;
• светлую кофту и синее платье девушки;
• темную крону дерева.

Третьяковская галерея

Серов решил продемонстрировать свою картину на восьмой выставке Общества любителей художеств в Москве. Его произведение понравилось Павлу Третьякову. Сам художник в это время находился в Питере, а его дела вел близкий друг Остроухов, который ему написал: «На всякий случай скажи цену, мне очень хочется, чтобы полотно находилось в галерее».

Через время Третьяков покупает «Девушку, освещенную солнцем» за 300 рублей. В декабре этого же года Остроухов пишет художнику: «Твое имя в Третьяковской галерее». При открытии художественной экспозиции около полотна уже находилась пометка: «Собственность Третьякова».

Изображение своей сестры Марии Симонович, которое Серов нарисовал, когда ему было 23 года, являлось одним из любимых творений портретиста. В 1911 г., незадолго до собственной кончины, художник гулял по Третьяковской галерее с приятелем. Он встал перед «Девушкой, освещенной солнцем» и произнес своему другу: «Нарисовал эту картину, а затем всю жизнь, как ни тужился, ничего уже не получилось, здесь весь выдохся. И самому чудно, что это я сделал. Тогда я как будто с ума сошел. Нужно это иногда — нет-нет, да и чуть спятить. А то ничего не получится».

Композиция полотна

Основной задумкой художника во время написания картины была четкая передача игры бликов солнца. Очарованный с одной стороны уникальной природой, и неподкупной наивностью главной героини — с другой, мастер попытался передать неповторимую игру сияющих глаз своей сестры и солнечных лучей.

В результате получившийся портрет превзошел все ожидания Серова: фигура женщины, которая замерла возле подножия раскидистого дерева, излучает собой вдохновение и спокойствие. Вся жизнеутверждающая красота произведения выражается ясным и сочным колоритом разных тонов.

В кратком описании картины нужно отметить сюжетную линию этого шедевра. Роскошный пейзаж рядом с домом в Домотканово освещается летним солнцем. Этот мотив невозможно передать словесно — такое большое количество красок в зеленых и желтых оттенках использовано художником!

В тени липы прячется уставшая от жары юная барышня. Но даже густая крона дерева не может полностью укрыть ее от солнечных лучей. Но, несмотря на это, вся фигура модели указывает на безграничную умиротворенность и спокойствие. Кажется, что наивный, практически детский взгляд натурщицы скрывает в себе твердость убеждений и великую мудрость. Девушка как бы сливается с природой, одухотворяя ее собой. Картина является настоящим гимном первозданной красоты.

Серов долго подбирал ракурс, во время которого все изображаемое на холсте получило бы асимметрическую, внутреннюю неподвижную уравновешенность при внешней устойчивости композиции. При диагональном расположении ствола дерева голова Марии в центре полотна. Тающие и летящие мазки, отблески света при максимальной насыщенности цветовой гаммы находятся в основе произведения, прозрачные краски, которые не смешаны, создают чувство движения воздуха.

Так, создается впечатление, что вся картина — это фрагмент, который вырезан непосредственно из натуры, настолько он искусно сделан, легко и непринужденно показывая естественное бытие человека в близкой, родной и характерной ему среде. Как говорил сам художник: «Нужно рисовать так, чтобы не было заметно труда».

Особенности творчества Серова

Это не один знаменитый портрет Марии, который нарисовал Серов. В 1890 г. кузина художника выходит замуж во Франции за русского эмигранта Соломона Львова. Через время он становится знаменитым психиатром. Приезжая на родину, Мария нередко посещала Домотканово. В один из визитов в 1895 г. портретист пишет еще одно полотно с ее натуры. Автор подарил его сестре, которая увезла шедевр во Францию. Она решила завещать картину Третьяковке, но ее сыновья позже отдали ее в музей д’Орсе в Париже.

Серов работал в различных стилях: рисовал пейзажи, картины на мифологическую тему, изображал картинки к басням Крылова, делал декорации для театральных постановок. Но прославился он как талантливый портретист.

Первые картины в этом стиле мастер нарисовал в Абрамцевском кружке, в котором познакомился с семьей Мамонтовых. Мастер рисовал многих людей того времени: холопов и помещиков, членов царской семьи и разных императоров, балерин Иду Рубинштейн и Анну Павлову, других художников. Серов проводил множество экспериментов с материалами и техникой написания. Он изготавливал гравюры, делал наброски акварелью, рисовал с помощью угля, масла, мела, карандаша.

Между прочим, сам Серов, который нарисовал более 150 портретов, не относил себя к портретистам. Про себя он говорил: «Я не портретист. Я обычный художник».

Эта картина не оставляет равнодушным ни одного человека, множество восторженных отзывов находятся на ее памяти. Однако также нашлись и люди, которые назвали это полотно импрессионистичным. Но непосредственно художник постоянно говорил, что никаких намеков импрессии в этом изображении нет, просто он попытался передать глубокие чувства умиления и восторженности настоящей красотой русской девушки.

Также эта картина являлась одной из его любимых. Не скрывая собственной любви к земным и утонченным чувствам, Валентин Серов изобразил свою кузину, передав ее взгляд взрослой женщины и детские черты, погруженную в раздумья голову, человека, имеющего чувственное тело. При написании сочинения в описании портрета девушки многие изображают, как будто главная героиня играет с солнцем, а оно с ней.

Золотошвейное дело в городе Торжок

Золотошвейное дело – это одно из самых замечательных русских ремёсел. Оно начало развиваться с Х-го века, со времени принятия на Руси христианства.

Великолепные, расшитые золотом, убранства в храмах: завесы, хоругви, покровы, вышитые иконы, драгоценные облачении священников; княжеские и боярские одежды, парчовые ткани, на которых узоры были вышиты – всё это поражало иностранных гостей своей красотой и роскошью. Блеск и сияние золота, переливы драгоценных камней и жемчужного низанья превращало окружающую реальность в таинственный мир, в ослепительное зрелище.

Вышивать золотой нитью оказывается не просто, это дело канительное. Под словом «канитель» мы всегда подразумеваем что-то длительное и порой утомительное. А в старину канитель – это особым образом приготовленная нить, то есть на тонкую шёлковую нить спиралью накручивали золотую или серебряную тончайшую проволочку. Занятие нелёгкое и кропотливое.

Витая нить не только красивее простой, но и держится на ткани более прочно. Золотая нить сама по себе хрупкая и капризная, продёрнуть золотую нить сквозь ткань практически невозможно – она легко разрывается. Поэтому, чтобы украсить вышивку золотой нитью, её пришивают мелкими стежками на лицевой стороне или скручивают в канитель.

В первом случае золотая нить, плотно навитая на шёлковую, рядами укладывалась на поверхности узора, а затем прикреплялась льняной нитью, которая называлась нить – прикреп. Эта нить красиво выделялась на золотом и серебряном фоне, если она была цветной, то напоминала эмалевые украшения. Канитель использовали не только для вышивки, из неё делали кружева, петли, ожерелья, обвивку пуговиц и т.д. Из золота ткали ткани, кисти, плели тесьму.

Золотом украшали атлас, бархат, кожу, шёлк. Золотым шитьём были украшены и предметы домашнего обихода: полотенца, платки, скатерти и предметы конского убранства. В узорах шитья изображались птицы, барсы, сцены соколиной охоты, растительные мотивы. Очень часто мастерицы имитировали золотые ткани, привозимые из заморских стран. Они могли воспроизводить не только узоры, но и фактуру тканей.

Если на Руси и не было каких-то видов рукоделия, то однажды увидев их, русские мастерицы могли довести их до совершенства, какого не было до этого. Так рождалось русское искусство и мастерство. В русском народном искусстве заключались идеи добра, света и весны.

На Руси золотое шитьё было исключительно женским делом, которым занимались во многих уголках необъятной страны – и в боярских домах, и в крестьянских избах, а во главе этих занятий стояла хозяйка дома, которая сама и вышивала. Любили золотошвейное дело и в монастырях. Занимались рукоделием и более высокопоставленные особы княжеского и царского рода: Ефросинья Старицкая, сосланная Иваном Грозным в монастырь, жена и дочь Бориса Годунова – Ирина и Ксения.

Золотым шитьём чаще выполнялись изделия на православную тему. Вышивание, кружевоплетение, жемчужное низание на Руси любили, за этим занятием женщины всегда молились – одна читает «Жития святых» или Писания Святых Отцов церкви, а другие, слушая её, плетут, вышивают, вяжут. Русские женщины умели прясть, ткать, шить, вышивать. Иностранцы, приезжавшие в Россию, всегда отмечали особый дар русской женщины в этих делах. Золотошвеи создали прекрасные произведения, вышитые золотом и шёлком.

Великолепие золотого шитья мы можем увидеть в Московском Кремле, Троице-Сергиевой Лавре, Новодевичьем и других русских монастырях.

В более ранние времена вышивали настоящей, золотой нитью. Потом стали эффект золота имитировать, а шитьё стало называться не «золотое», а «золотное».

К началу XIX века вышивка металлической нитью постепенно исчезает, остаётся лишь на парадных придворных и военных мундирах.

Торжок – старинный городок, в котором в XIII веке зародилось русское золотое шитьё, остался, можно сказать, единственным местом в России, где сохранилось это мастерство. Умелые руки русских мастериц создали уникальные произведения, отличающиеся высокой техникой исполнения и декоративностью. В Торжке вышивают иконы, церковное облачение и утварь.

Старинный русский город и до сегодняшнего дня остаётся гордостью России. На фабрике «Торжокские золотошвеи» ассортимент продукции значительно увеличился и периодически обновляется.

Изделия, вышитые золотом и серебром, являются лучшим подарком, который по достоинству оценят любители изысканности, красоты и роскоши. Различные сумочки, косметички, очёчники, картины, платки, панно с изображением златоглавых церквей, иконы и другие виды изделий непременно порадуют вас.

На фабрике вышивают диванные подушки, скатерти, украшения (серьги, брошки, кулоны, заколки для волос), выполняются и индивидуальные заказы. Золотые руки мастериц вышивают золотыми нитями и современную одежду, и аксессуары, предметы интерьера и записные книжки, шкатулочки и различные эмблемы, и всё это прекрасно вписывается в современный образ жизни. Поэтому новая торговая марка от «Торжокских золотошвей» «TiZetta» – весьма популярное предприятие и среди молодого поколения.

Мастерицами золотошвейной фабрики Торжка оформлены Георгиевский зал в Кремле, Андреевский зал Большого Кремлевского дворца, Константиновский дворец. Для Норильского кадетского корпуса изготовлено знамя с Российским гербом и иконой «Николая Чудотворца».

Русское золотое шитьё отличается совершенством композиций, все узоры соразмерны друг с другом, в них чувствуется определённый внутренний ритм, и даже поверхность, свободная от шитья носит орнаментальный характер. Не каждая могла стать золотошвейных дел мастерицей. Все русские мастерицы были поистине художницами, потому что душа русского человека всегда стремилась к красоте, а «красота – способ существования русского человека».