Костюм Московской Руси – история российской моды

Русский костюм XV – XVII вв. (Москва)

Через сто лет после Куликовской битвы объединенная вокруг Московского княжества Русь отказалась платить дань татарам, и правнук Дмитрия Донского Московский князь Иван III объявил себя первым русским царем-самодержцем.

Рост Московского княжества совпал с периодом татаро-монгольского ига, когда все силы народа были направлены на борьбу с поработителями. В этот период сказалась определенная изолированность Руси от культуры Запада, что отразилось на формах костюма. Кроме того, застой общественной жизни при татарах, северные, более суровые климатические условия Москвы содействовали созданию более тяжелых, длинных и объемных одежд по сравнению с одеждой Киевской Руси.

О костюме Московской Руси можно судить по гораздо более обширным источникам, чем о костюме Киевской Руси. К иконам, миниатюрам, нарождающейся светской живописи добавились литературные описания и рисунки иностранных купцов, послов, дипломатов. Кроме того, эпоха Московской Руси как героический период в истории нашей Родины, период расцвета национальной культуры и искусства всегда привлекал к себе внимание талантливых художников и писателей более поздних времен. Тщательно изучая эту эпоху, они оставили нам замечательные произведения с образами старины (Репин, Суриков, Васнецов, Головин, Билибин, Рябушкин, Коровин, А. К. Толстой и др.).

Основные особенности костюма

Основными особенностями конструктивного и декоративного решения костюма Московской Руси, отличающими его от костюма предыдущего периода, являются следующие:

1) значительное увеличение и разнообразие ассортимента одежды знати;

2)одновременное ношение большого количества одежд (до 5 — 6);

3)увеличение объема и длины одежды, значительное расширение ее внизу (до 2 — 6 м);

4)дальнейшее развитие декоративности за счет тканей, вышивки, украшений, декоративной косметики.

Характерным для одежды этого периода является ее резкая классовая дифференциация, выражающаяся в использовании тканей, отделки, украшений, в количестве одновременно надеваемых одежд, в появлении в одежде форм (например, рукавов), играющих чисто декоративную роль.

Разнообразию ассортимента одежды, видов отделки, искусству шитья способствовало развитие городских ремесел, специализация, появившаяся в производстве одежды. В писцовых книгах XVI] в. упоминаются швецы, шубники, сермяжники, епанечники, кафтанники, сарафанники, душегрейники, шляпники, колпачники, рукавичники, карманники. Более того, в крупных по тем временам мастерских наблюдалось техническое разделение труда даже при изготовлении одного и того же вида одежды. Так, на миниатюре из лицевого летописного свода XVI в. «Шитье кафтана» показано, что кафтан изготовляют 11 человек: мастера, подмастерья, ученики.

Подобное укрупнение и специализация наблюдались и в производстве обуви. Сапожники, башмачники, чоботные мастера, подошвенники, каблучники, поршенники, лапотники — количество ремесленных специальностей по сравнению с существовавшими в Древней Руси значительно возросло.

Мужской костюм

Рубаха и порты, оставшиеся основой костюма Московской Руси, не претерпевали существенных изменений. В рубахе разрез горловины переместился с середины влево, появляется рубашка-косоворотка. Длина ее стала меньше. Появились различные по назначению рубахи, например горничные, которые носили в горнице.

Поверх рубахи надевали зипун — распашную одежду полуприлегающего, расширенного книзу силуэта с застежкой встык (рис. 148). Длина еш варьировалась от середины коленей и выше. Рукав узкий до запястья. Пройма была прямой, рукав не имел оката. Декоративное решение зипуна сосредоточивалось в основном на линии застежки, съемном воротнике «ожерелье», рукавах из другой ткани, вышитом поясе. Зипун носили бояре (как домашнюю одежду),горожане,крестьяне — мужчиныи женщины. Соответственно применялись различные ткани: камка, тафта, сукно. Кафтан, надевавшийся поверх зипуна, имел несколько вариантов, отличавшихся не только отделкой, но и конструктивным решением. Некоторые кафтаны (обычный, домашний, выходной) были прямого, расширенного книзу силуэта и неотрезные по линии талии (рис. 149).

Другие (польский, терлик) были прилегающего силуэта с отрезной линией талии, с широкой сборчатой нижней частью (рис. 150). Длина кафтанов варьировалась от коленей до щиколоток. Различные конструктивные варианты кафтанов показаны на рис. 151. Для декоративного решения кафтанов использовали дорогие узорчатые ткани, отделку петлицами на груди и по боковым разрезам; металлические, деревянные, плетенные из шнура и жемчужные пуговицы; высокий богато рас-шитый воротник-козырь, окантовку борта, горловины, низа изделия и низа рукавов разноцветной с золотом и серебром тесьмой или галуном. Бояре и дворяне носили кафтаны из шелка, парчи, бархата, горожане и крестьяне — из сукна и хлопчатобумажной ткани с соответствующей отделкой.

Характерной мужской одеждой этого периода была также шуба — распашное изделие объемного, расширенного книзу силуэта с длинными широкими рукавами и отложным меховым воротником (рис. 152). Верх шубы обычно покрывали тканью (атласом, парчой, бархатом, сукном), подкладкой служил мех соболя, горностая, куницы, лисицы, песца, зайца, белки, а также овчина. Шубу застегивали на шнуры. Иногда рукава на уровне локтя имели прорез для продевания рук, при этом оставшаяся нижняя часть рукавов свободно свисала.

“В суровых климатических условиях северных областей Руси шубу носили все классы. Однако бояре и дворяне в некоторых случаях надевали шубу и летом и не снимали ее даже в помещении как признак своего достоинства. Такие формы костюма, как ферязь и охабень, появились в одежде дворян и бояр как выражение их сословной принадлежности и имущественного положения. Форма деталей .и манера ношения этих видов кафтана подчеркивали полную неприспособленность их владельцев к какому-либо труду. Дорогую шелковую или бархатную ферязь длиной до пола на подкладке из дорогого меха надевали только на правый рукав, собирая его длину многочисленными сборками. Левый рукав свисал до пола (рис. 153).

Охабень из атласа, бархата, парчи имел четырехугольный откидной воротник, который доходил до Головины спины, и длинные узкие рукава, которые завязывались сзади, не имея никакого практического значения (рис. 154).

Однорядка — одежда без подкладки, сшитая из одного ряда ткани — шерстяной или хлопчатобумажной — играла роль плаща в ненастную погоду.

О том, насколько красочным и декоративным был русский костюм, свидетельствует описание костюма князя Вяземского в романе А. К. Толстого «Князь Серебряный»: «На князе был белый атласный кафтан. Из-за низко вырезанного ворота виднелось жемчужное ожерелье рубахи. Жемчужные запястья плотно стягивали у кистей широкие рукава кафтана, небрежно подпоясанного малиновым шелковым кушаком с выпущенной в два конца золотой бахромой, с заткнутыми по бокам узорными перчатками. Бархатные малиновые штаны заправлены были в желтые сафьянные сапоги с серебряными скобами на каблуках, с голенищами, шитыми жемчугом и спущенными в частых складках до половины икр. Поверх кафтана надет был внакидку шелковый легкий опашень золотистого цвета, застегнутый на груди двойной алмазной запоной. Голову князя покрывала белая парчовая мурмолка с гибким алмазным пером».

В форме причесок и головных уборов существенных изменений не происходит, но так же, как в одежде, увеличивается их ассортимент: мурмолки с отворотами, боярские горлатные шапки из соболя, куницы с бархатным или парчовым верхом, маленькая тафья, расшитая шелком и драгоценностями, надеваемая под верхний головной убор.

Обувью служили сапоги из сафьяна, бархата (рис. 155). Каблуки к ним прикреплялись серебряными или железными скобами, подошвы — гвоздями. Голенища спереди срезали углом и спускали складками до середины икр. Немалую роль играли в костюме пояса и кушаки, которыми подпоясывали рубаху, зипуны, некоторые виды кафтанов. По материалу, украшениям, форме и способу ношения они были разнообразны. Их делали из кожи, шелка, парчи, бархата, простой веревки; вышивали золотом, жемчугом, драгоценными камнями, металлическими бляхами, галуном; они были широкие, драпированные или плоские, узкие типа шнура. Часто к поясам подвешивали украшения и небольшую сумку-кошелек калиту. Благодаря разной манере ношения пояса и кушаки подчеркивали прямо противоположные качества фигуры. Надетые на уровне талии «добрыми молодцами» и воинами, они подчеркивали стройность фигуры; спущенные на линию бедер с большим напуском верхней части одежды, пояса акцентировали полноту, дородность, высоко ценимые в эстетических представлениях боярства.

В условиях холодного климата, особенно северных областей Руси, большую роль в костюме всех сословий играли рукавицы. В одежде бояр и дворян они имели также декоративное значение. Изготовленные из кожи, сафьяна, бархата, шелка, тканые и вязаные, они богато украшались вышивкой, бахромой, мережкой.

Женский костюм

Исключительно красочным и живописным был женский костюм Московской Руси. В конструктивном его решении было много общих черт с мужским костюмом, хотя предпочтение отдавалось глухому накладному типу одежды. Конструктивная основа женской одежды состояла из полочек и спинки, вырезанных из прямых кусков ткани, расширенных книзу за счет клиньев. Ширина женской одежды внизу, как и мужской, могла доходить до 6 м. Линия проймы была прямая, рукав не имел оката и мог по-разному оформляться внизу в различных видах одежды.

Нижней (а у крестьянок и верхней) одеждой по-прежнему служила рубаха из хлопчатобумажной или шелковой ткани, прямая, собранная по горловине, с узким длинным рукавом. Поверх рубахи надевали сарафан, который по линии груди подкраивался и был более прилегающим. Шили его из холста, шелка или парчи. По центру переда сарафан украшали вертикальной полосой с позументами или рядом медных или оловянных пуговиц. Он держался на узких коротких плечевых лямках и подпоясывался под грудью (рис. 156). Короткой верхней распашной одеждой была душегрея, которая, так же как и сарафан, держалась на плечевых лямках. Полочки душегреи были прямые, спинка заложена трубчатыми защипами, вверху имела фигурный вырез мысом, к которому пришивались лямки. Душегрею надевали поверх сарафана и рубахи, шили из дорогих узорчатых тканей и обшивали по краю декоративной каймой (рис. 157). Будучи самобытной национальной одеждой, душегрея часто возвращалась в моду более поздних времен. Художники XIX и XX вв. часто изображали женщин в этой живописной красочной одежде.

Верхней накладной одеждой, которую носили в основном состоятельные женщины, был летник — сильно раскошенная книзу длинная одежда с длинными, очень широкими внизу рукавами. Основное декоративное оформление летника располагалось на шейно-плечевом поясе и внизу рукавов (рис. 158). Рукава украшали вошвами — треугольными кусками атласа или бархата, расшитыми золотом, жемчугом, металлическими бляхами, шелком. Широким концом вошву прикрепляли у запястья, острый свешивался вниз. Руки приходилось держать согнутыми в локте, чтобы вошвы не мялись и хорошо просматривались. Такие же вошвы пришивали к вороту и спускали на грудь.

Летник украшали также бобровым ожерельем — накладной круглой меховой пелериной с потайной застежкой. Мех для таких ожерелий подкрашивали обычно в черный цвет, чтобы подчеркнуть белизну и румянец лица. Разновидностью летника была накладная шубка, которая отличалась от него покроем рукава. Рукава шубки были длинные и узкие. По линии проймы делался прорез для продевания рук (рис. 159). Таким образом, рукава выполняли чисто декоративную роль.

Телогрея по силуэту, форме деталей, тканям напоминала шубку, но являлась распашной одеждой с пуговицами или завязками. Для шубки и телогреи использовали парчу, бархат, атлас, мех.

Верхним распашным платьем с застежкой на круглые пуговицы и воротником-отворотом является также опашень.

Большое значение в женском костюме при-надлежало головным уборам и декоративной косметике. Девушки носили распущенные волосы или одну косу, низко заплетенную решеткой на затылке с вплетенными лентами, золотыми и жемчужными нитями, бахромой и кистью на конце. Вокруг головы повязывали ленту, богато украшенную спереди. Иногда ленту наклеивали на твердую прокладку, один ее край приподнимали и вырезали зубьями. Этот убор назывался чело кичное, или венец. От него вдоль щек спускались рясы, а на лоб — поднизь — пряди из жемчуга с подвесками.

Замужние женщины тщательно укрывали волосы повойником из легкой шелковой или хлопчатобумажной ткани. Поверх него надевали убрус. Чело кичное, украшенное жемчужными поднизями, прикрепляли к яркой атласной мягкой тулье. Такой головной убор назывался кика.

Парадным, богато украшенным головным убором на каркасе был кокошник. В холодное время года женщины носили меховые шапки горлатные, или колпаки с околышем. Для состоятельной знатной боярыни или дворянки считалось неприличным появиться без густого слоя белил и румян, густо начерненных бровей и ресниц. Немецкий историк Олеарий в своем «Путешествии в Московию» рассказывает, что боярыня Черкесская отказалась белиться и румяниться, так как имела очень красивый естественный цвет лица. Жены других бояр были возмущены этим и уговаривали ее не пренебрегать народными обычаями.

Наиболее распространенными украшениями костюма были ожерелья в виде богато вышитых стоячих и отложных воротников, серьги, перстни, браслеты, булавки.

Женщины носили кожаные, сафьяновые, бархатные, атласные сапоги и башмаки. До XVII в. обувь была без каблуков, затем на высоких каблуках.

Перчатки применялись мало.

Неповторимую красоту старинного русского женского костюма, поиски национального образа и его эстетическое осмысление мы находим в произведениях изобразительного искусства (Рябушкин «Русские женщины XVII столетия», «Семья купца XVII века», «Московская девушка XVII века», Суриков «Боярыня Морозова», «Утро стрелецкой казни», Репин «Царевна Софья Алексеевна в Новодевичьем монастыре в 1698 году» и многие другие) и художественной литературы. В романе «Князь Серебряный» А. К. Толстой описывает костюм Елены — жены боярина Морозова: «На ней был голубой аксамитный летник с яхонтовыми пуговицами. Широкие кисейные рукава, собранные в мелкие складки, перехватывались повыше локтя алмазными запястьями или зарукавниками. Такие же серьги висели по самые плечи; голову покрывал кокошник с жемчужными наклонами, а сафьянные сапожки блестели золотой нашивкой».

Костюм царя и духовенства

Костюм царя и царицы отличался от одежды знати только в особо торжественных случаях. Тогда он состоял из царского плата — распашной длинной одежды, очень расширенной книзу, с широкими короткими рукавами. Линия застежки встык, борта, низ платна и низ рукавов обшивались декоративной полосой. Сверху надевался круглый широкий воротник — бармы и головной убор — тулья конусообразной формы с меховым околышем (рис. 160). Царские облачения настолько живописны, ярки и богаты, что в описаниях иностранцев их сравнивали с «солнцем, убранным звездами». Одежда духовенства по силуэту и покрою от светской не отличалась. Основными видами ее были подрясник типа кафтана и верхняя ряса типа шубы (рис. 161). Зимой духовники носили шубу. Головным убором служил белый или черный (в зависимости от сана) клобук типа капюшона или мягкая шляпа.

Во время службы на повседневное (ходильное) платье надевалось специальное облачение: стихарь — прямоугольный кусок ткани, не сшитый по бокам, орарь — широкая, с крестами, лента на левое плечо до пояса, фелонь — круглая накидка с вырезом для головы. До XV в. одежда духовенства выполнялась из скромных тканей светлых тонов с красными крестами. В XVI —XVII вв. духовники начали соперничать в роскоши своих одежд с московскими царями и их двором. Преобладающими цветами были темные — коричневые, синие, черные с золотыми и серебряными узорами.

Костюм княжеский, боярский

В XV — XVII веках появляется сарафан — длинная распашная одежда без рукавов, держащаяся на узких плечевых лямках и подпоясанная под грудью. Поверх сарафана надевалась короткая душегрея, которая также держалась на плечевых лямках. Душегрею шили из дорогих узорчатых тканей и обшивали по краю декоративной каймой. Изображенная на картина Маковского К.Е. девушка одета в белую рубаху, красные сарафан и душегрею, голову украшает венец с жемчужной поднизью, завязанный сзади красной лентой.

К.Е. Маковский «У околицы» 1890г.

Одна из разновидностей головного убора замужних женщин — кика. Она представляла собой твёрдую шапку с плоским верхом; по бокам иногда имелись части, прикрывавшие уши. Кику украшали жемчугом и вышивкой. На картине К.Е.Маковского изображена кика, богато украшенная вышивкой. Сзади волосы закрыты позатыльником, а лоб скрывает кружевное очелье.

К.Е. Маковский «Боярышня»

Особенностью костюма XV-XVII столетий было одновременное ношение большого количества одежд. Многослойность одеяния свидетельствовала о достатке человека, являлась главным критерием понятия красивого. Мужчины поверх рубахи надевали зипун — распашную одежду с узкими рукавами. Зипун доходил до колен и служил обычно домашней одеждой. На зипун надевалась иногда ферязь (ферезь), которая представляла собой верхнюю одежду без ворота, доходившую до лодыжек, с длинными, суживающимися к запястью рукавами; она застегивалась спереди пуговицами или завязками. Распространенным видом верхней одежды, надевавшейся на зипун, являлся кафтан. Кафтаны шили из дорогих узорчатых тканей, отделывали петлицами и пуговицами, тесьмой и галуном. Один из видов кафтана — охабень. Он имел четырехугольный откидной воротник, который доходил до половины спины. Длинные рукава были с разрезами, в которые можно было просунуть руки, а рукава завязывались узлом на спине. Обувью служили сапоги из сафьяна и бархата, с каблуками.

А.П. Рябушкин «Семья купца в XVI веке» 1896 г. Государственный русский музей

Зимой женщины носили шубы. Рукава шуб были длинными и узкими. По линии проймы в них делался прорез для продевания рук. Головными уборами служили горлатные шапки, названные так потому, что шились из горлышек пушных зверей. Такие шапки носили только представители боярских родов. По высоте горлатных шапок можно было легко установить знатность рода: чем выше шапка, тем знатнее род. Девушка, изображенная на картине А.П. Рябушкина одета в шубу, отороченную мехом, разрезанные сверху рукава свисают до подола. На голове девушки — высокая горлатная шапка.

А.П. Рябушкин «Московская девушка XVII века» 1903 г.

На картине М.В. Нестерова изображена девушка в древнерусском княжеском костюме. На ней узорчатый кафтан, из широких рукавов которого видны зарукавья нижней рубахи. На плечи княгини наброшен плащ-корзно, подбитый горностаем и застегнутый на плече фибулой. Голова девушки закрыта шапкой, поверх которой завязан убрус.

«Девушка у озера (Княгиня)». Конец 1910 — начало 1920 гг.

Большое значение в женском костюме принадлежало головным уборам. Девушки носили распущенные волосы или одну косу, в которую вплетали ленты, золотые и жемчужные нити. С древних времён у девушек головным убором? был металлический обруч. К нему прикреплялись височные кольца и налобные металлические украшения. Вокруг головы повязывали ленту. Иногда ленту наклеивали на твердую прокладку. Такой убор назывался чело кичное или венец. От него вдоль щек спускались рясы, а на лоб — поднизь — пряди из жемчуга с подвесками. Венец мог быть малым и большим, праздничным. Такой праздничный венец с жемчужной поднизью, завязанный сзади шелковой лентой, представлен на картине К.Е. Маковского.

К.Е. Маковский «Боярышня» 1884 г.

Для декоративного решения кафтанов использовали высокий стоячий богато расшитый воротник-козырь. Некоторые виды кафтанов подпоясывали кушаками и поясами, сделанными из кожи, шелка, парчи или бархата и украшенные золотой вышивкой, драгоценными камнями, металлическими бляхами. Одной из форм головных уборов была маленькая тафья, расшитая шелком и драгоценностями, надеваемая под верхний головной убор. Представленный на картине Маковского К.Е. боярин одет в зеленый кафтан с воротником-козырем, подпоясанный расшитым поясом. На голове боярина — вышитая тафья.

К.Е. Маковский «Боярин» 1880 г.

Икона XV века, изображающая первых русских святых, князей Бориса и Глеба, дает нам наглядное представление о княжеском костюме Киевской Руси. Князья одеты в длинные кафтаны, подпоясанные вышитыми поясами. На плечи наброшены плащи-корзно. Костюм дополняют круглые расшитые шапки с меховыми околышами и сафьяновые сапоги.

Икона «Борис и Глеб». Середина XIV века. Москва

Женский костюм в XV — XVII столетиях был чрезвычайно красочным. Верхние рубашки шились из цветных тканей. Такая рубаха именовалась красною, то есть красивою. Рукава рубашки продевались в прорези проймы верхней одежды, поэтому украшению их придавалось особое значение. Поверх рубашки надевали длиннополое распашное платье с широкими рукавами — опашень. Воротники были отдельными, не пришитыми к одежде. Они расшивались жемчугом и шелками. Стоячий и распластанный на плечах воротник назывался ожерельем, то есть окружающий горло (жерло). Парадным головным убором был кокошник. Твёрдая часть кокошника пришивалась к шапочке, которая полностью закрывала голову. Очелье кокошника украшали жемчугом и цветным стеклом, а к вершине прикрепляли покрывало из кисеи, падающее на плечи.?Кокошники также украшали жемчужными поднизями, которые крепились к передней части очелья и спускались на шею и лоб. Богатство праздничного костюма иллюстрирует картина Маковского К.Е., героиня которой одета в красную рубаху с расшитыми зарукавьями.

К.Е. Маковский «Боярышня у окна (с прялкой)» 1890-е г.

Характерной мужской одеждой на Московской Руси была шуба — объемная верхняя одежда с отложным воротником и широкими рукавами. Верх шубы покрывали тканью (атласом, парчой, бархатом, сукном), а подкладкой служил мех соболя, горностая, куницы, лисицы, песца, зайца, белки, а также овчина. Застегивали шубу на шнуры. Иногда рукава имели прорезь на уровне локтя для продевания рук. Нижние части рукавов свободно свисали. Бояре и дворяне носили шубы как зимой, так и летом, не снимая их в помещениях. Шубы были столовые (на легком меху, одеваемые к столу), санные и ездовые. Боярин на картине К.Е. Маковского одет в ферязь и шубу. На голову надета тафья.

К.Е. Маковский «Боярин с кубком»

Русский традиционный костюм XXI века.

Традиционный русский боярский костюм XXI века «Красная Москва»: платье, шубка, кокошник с ряснами, оплечье, поручи

Боярский костюм XXI века.

Боярский костюм XXI века от «Дома русской одежды Валентины Аверьяновой»:

Костюм и мода в России XVIII века

По сведениям известного знатока русской старины И. Е. Забелина, уже в первой половине XVII века при русском дворе «были люди, которым нравились немецкие обычаи и которые носили даже немецкое и французское платье.

Между такими людьми [. ] весьма значительное место [. ] занимает родственник царя Михаила Федоровича боярин Никита Иванович Романов», который любил одеваться во французское и польское платье, «но, однако ж, только в то время, когда бывал в деревне» или выезжал на охоту, потому что явиться в таком платье при дворе «было делом невозможным».

Впервые немецкое платье появляется во дворце в потешной палате в 1632 году как наряд для главного потешника Ивана Семеновича Лодыгина, затем в качестве потешного костюма для игр – в комнатах царевичей. Документы тех лет (1635–1637) неоднократно сообщают о шитье такого платья.

Так, в 1637 году было «скроено государям царевичам (Алексею и Ивану) платье на немецкое дело: епанчи бархатные, кафтанцы и штаны атласные».
Однако костюмы западного образца в те времена были исключением.

Алексей Михайлович, будучи ребенком, носил немецкие епанчи и кафтаны, а став царем, в 1675 году издает указ, строго запрещающий все иноземное:
«... чтоб они иноземских немецких и иных извычаев не перенимали, волосов у себя на голове не постригали, також и платья, кафтанов и шапок с иноземских образцов не носили, и людям своим потому ж носить не велели.
А буде кто впредь учнет волосы постригать и платье носить с иноземского образца, или такое ж платье объявится на людях их: и тем от Великого Государя быть в опале, и из высших чинов написаны будут в нижние чины».

Тем не менее растущие связи с западноевропейскими странами, знакомство с их культурой и бытом приводило к тому, что в обиходе русского двора в конце XVII века, еще до петровских указов, появляется европейское платье.

Его шили мастера из Немецкой слободы под Москвой, где селились иностранцы, а также портные Государевой мастерской палаты и Шатерной палаты в Кремле.

Сохранились сведения об исполнении ими в 1790-х годах костюмов для Петра I. Очевидно, этими же мастерами был сшит Петру I еще до указов об изменении одежды и черный бархатный кафтан, отделанный кружевом, плетеным из золотых и серебряных нитей

Первый из петровских указов об изменении костюма был издан в январе 1700 года. Согласно ему предписывалось носить платье «на манер венгерского», свободный крой и длина которого были близки старым русским одеждам.

Этот указ гласил: «Боярам и окольничим и думным и ближним людям и стольникам и стряпчим и дворянам московским и дьякам и жильцам и всех чинов служилым и приказным и торговым людям, и людям боярским, на Москве и в городах, носить платья венгерские, кафтаны, верхние длиною по подвязку, а исподние короче верхних, тем же подобием [. ]»

Неизвестный художник. Портрет А. Я. Нарышкиной с детьми. Первая четверть XVIII века.

В августе того же года издается еще один указ, повелевающий «всех чинов людям», кроме духовенства, извозчиков и пахотных крестьян, носить платье венгерское и немецкое.

Последующие указы, неоднократно повторявшиеся, обязывали дворян, бояр и «всех чинов служилых людей» носить немецкое платье по будням и французское – по праздникам, «[. ] русского платья и черкесских кафтанов и тулупов и штанов и сапогов и башмаков отнюдь никому не носить и мастеровым людям не делать и в рядах не торговать».

Модные журналы в те времена еще не издавались, они появились лишь в 1770-х годах, с новинками моды знакомили население европейских стран манекены в модных платьях, которые перевозили из страны в страну.

Поэтому и в России после издания этих указов, «[. ] по градским воротам [. ] для образца повешены были чучелы, сиречь образцы платью», о чем сообщает в записках 1700 года один из современников.

За исполнением указов строго наблюдали, приверженцев старого костюма за неподчинение штрафовали у городских ворот специальные посты, которые брали «[. ] с пеших по 13 алтын по две деньги, с конных по два рубля с человека [. ]», а спустя несколько лет за ношение русского платья и бороды наказание становится еще более жестоким – нарушителям грозила ссылка на каторгу с конфискацией имущества.

Слева: Г. Преннер. Портрет гр. Я. Е. Сиверса. Середина XVIII века.
Справа: Неизвестный художник. Портрет цесаревны Натальи Петровны. Первая четверть XVIII века.

Проводя реформу костюма, Петр не случайно обратился к французскому образцу.
Еще в средние века парижские модные манекены возили по всем странам Западной Европы.
И даже во времена Возрождения, этого апогея итальянского искусства, в Венеции на площади св. Марка были выставлены французские манекены, которые показывали богатым горожанам Венецианской республики, как подобает одеваться.

Еще большее значение придавали модным манекенам в XVII веке, когда так называемая «Большая Пандора» манекен в придворном платье – и «Малая Пандора» – в домашнем обладали правом неприкосновенности, вследствие чего во время войн сражавшиеся эскадры должны были даже прекращать огонь при проходе кораблей с этими драгоценными посланцами.

Влияние Парижа в области моды в этот период все более возрастает, и Франция на долгие годы становится признанной законодательницей мод.

И. Я. Вишняков. Портрет Сарры Фермор. 1745–1750 год.

Введенный реформами Петра I мужской костюм сложился при дворе Людовика XIV и состоял из кафтана (жюстокора), камзола (весты) и штанов (кюлот).

И. Я. Вишняков. Портрет С. С. Яковлевой. Середина XVIII века.

ЭТО ИНТЕРЕСНО:

О НОВИНКАХ МОДЫ В 18 столетии –

В 1751 году по приказу из Петербурга посол в Англии граф Чернышев заказал куклу в три фута ростом и к ней «платья всех сортов, каковые при всяких случаях здешние дамы носят и со всеми к ним принадлежностями».

Всего было исполнено три комплекта платья, «каковое аглинские женщины всякого знания, равномерно по своим достаткам токмо оттеняяся, носят», во время праздников и в публичных собраниях; когда бывают дома и «не в весьма чиновных визитах», как и в гулянье, в каком они ездят верхом и бывают «в дорогах».

–/ЦГАДА, ф. 1239, оп. 3, ч. 114, д. 61615, п. 1–7, 1751 г./

ФИЖМЫ –

В России середины XVIII столетия подобные юбки подучают название «фижбейны», или «фижменные».

В документах XVIII века, обнаруженных в архивах, одновременно упоминаются юбки разного типа. Например, в описи костюмов 1750-х годов названы «пунцовая тафтяная полуфижменная юбка с широкой фалбалой», на изготовление которой пошло «стальное перо» и четыре фунта «костей»; «желтая тафтяная большая фижменная юбка», тоже со стальным пером, на ее изготовление израсходовано было уже десять футов «костей».

Кроме того, в этом же документе упоминаются юбки «на обручик» и «на булочки»; которые носили с «полушлафорами».

Очевидно, в зависимости от назначения костюма определялся и тип используемой юбки

/ЦГАДА, ф. 14, оп. 1, д. 88, л. 1 об. 9. 1745–1755 гг./

ПЛАТЬЕ “АНДРИЕНН”-

Появление этого фасона платья французский историк костюма Ф. Буше объясняет успехом пьесы Теренция «Адриенна», где героиня, роль которой исполняла знаменитая актриса, после родов была одета в широкое платье.

Этот фасон вошел в моду во Франции и получил название по имени героини. В России название его было несколько искажено и звучало как «адриени». Так в списке костюмов 1754 года значатся четыре «адриени».

В этом же документе названы и другие типы платьев; «голубой полушлафорок с серебром», «шлафорок богатого золотого штофу», «платье-роба» из золотого штофа, манто, а также «полуадриени», в сочетании всегда с платьем из одной и той же ткани – «белый полуадриень и платье, вышитое серебром», маскарадное платье «голубая гродитуровая домина», «пунцового цвета гризетовый кафтан и платье», черная лисья шуба, покрытая серебряным штофом и пр.

/ЦГАДА, ф. 1239, оп. 3. ч. 114, д. 61631; F. Boucher. Histoire du costume en Occident de l’antiquite a nos jours. Flammarion, 1965/

Широкое распространение получили в женском костюме в России также теплые стеганые юбки, кофты и «стеганое парное» платье.

Русская одежда

Русская одежда, русский костюм, в частности как элемент национальной культуры, как знак и как символ, выражает конфессиональные, этические, художественные представления русского народа, его историю, менталитет, систему ценностей.

Общие сведения о русском народном костюме содержатся в классических работах известных историков, этнографов и фольклористов А.Н. Афанасьева, Ф.И. Буслаева, И.Е. Забелина, П.А. Киреевского, Н.И. Костомарова и др.

История русского костюма

Историография русского костюма имеет давнюю традицию. Русский костюм рассматривается с точки зрения истории России, археологии, этнографии, гендерной, социальной истории и др. Исследователи русского костюма пришли к выводу, что в результате влияния природных факторов, а также условий быта и характера крестьянского труда, русский народный костюм в максимальной степени приспособлен к жизни народа [1]. Выделяют несколько особенностей русского народного костюма.

• Функциональность. Русский костюм не сковывал движения, был легким, нежарким, но в то же время и достаточно теплым и долговечным, способным укрыть от непогоды.
• Конструктивность. Удобная конструкция сарафана, рубахи, зипуна, понёвы практически не требовала разрезания ткани при крое изделия, при этом отходы ткани оставались минимальными. Минимальное количество швов не требовало от швеи высокого мастерства и сокращало время пошива.
• Декоративность. Одежда была очень выразительная, яркая, украшенная элементами декора, с комбинациями тканей разного цвета и текстуры.

До XVII в. характерной костюмной формой были длинные неприталенные одежды. Соседство с кочевыми народами, уверенная политика Московского княжества после распада Золотой Орды, покорение Сибири, оживление контактов с Крымом и Северным Кавказом — эти события не могли не отразиться на материальной культуре русских. Одним из результатов стало сложение самобытного костюма, сочетающего глубокие местные традиции и черты, характерные для азиатов. На рубеже XVII-XVIII вв. русский костюм претерпел значительную трансформацию, обусловленную реформами Петра I и его предшественников [2].

К концу Московского царства Россия была страной с неоднородной культурой. Традиционная одежда подчеркивала этнические различия народов, населяющих Россию. Кроме того, были хорошо известны и европейский, и азиатский костюмы. Главной характеристикой русского костюма этого периода можно назвать многослойность. Надетые друг на друга одежды создавали величественный образ. О социальном статусе владельца одежды говорило обилие украшений. Одежда была украшена так называемыми «неподвижными» украшениями: вышивкой шелком, канителью (крученой золотой или серебряной нитью), битью (расплющенной серебряной проволочкой, прикрепленной на ткань). Также костюмы украшались жемчугом, жемчужными нитями, по виду напоминавшими кружево — поднизи.

Аргунов И. П. Портрет неизвестной в русском костюме. 1784 г. Кокошник украшен канителью и жемчужной нитью — поднизью

Одежда иноземцев — путешественников, купцов, военных, зодчих, бывавших на Руси, — зачастую становилась основой для новых форм, которые в дальнейшем становились русскими. К примеру, появление чуги (верхняя одежда наподобие плаща) среди русского мужского костюма. Ее связывают с женитьбой Ивана Грозного на Марии Темрюковне в 1561 г. Также тегиляи (стальные кафтаны, выполняли функцию доспехов), распространенные на Руси очень широко, имели монгольское происхождение. Эта одежда попала в Московию от тюркских народов. Известны и другие примеры заимствований восточной одежды.

Европейское платье («немецкое») было известно в допетровской России как парадное и как неформальное. Юпы, кабаты, курты, гусарские шубы, немецкие шляпы были в использовании придворных потешников и самих царевичей с 1630-х гг. Некоторые предметы европейской одежды имелись у царей, дворянства и придворных. Интерес к иноземному костюму был настолько велик, что в 1675 г. царь издал указ «О неношении платья и нестрижении волос по иноземскому обычаю… чтоб… тако ж и платья, кафтанов и шапок, с иноземских образцов не носили, и людям своим потому ж носить не велели» [2]. Указ Алексея Михайловича разграничил разрешенную «русскую» и запрещенную «иноземную» одежду. Преемник Алексея Михайловича, царь Федор, из-за практического неудобства не был сторонником принятых в третьей четверти XVII в. многослойных и долгополых одежд. В 1681 г. царь запретил ношение традиционной русской одежды — охабней и однорядок. Им на смену пришли другие формы, более практичные для жизни: «старые одежды были долги, прилично женскому платью, и к служилому и дорожному времени непотребны» [3]. На замену были предложены короткие кафтаны, образцом для которых послужило современное царю Федору польское платье.

Латный полукафтан

Далее, петровские реформы стали переломным моментом в развитии русского костюма. Россия насильно вовлекается в европейское культурное пространство, и как один из вспомогательных инструментов этого вводится инокультурная одежда. Часть населения, которая восприняла нововведения Петра как попытку искоренения русской самобытности, рассматривала традиционный русский костюм как значимую ее составляющую.

Впоследствии русский традиционный костюм почти полностью вытесняется из активного обращения. Из предметов быта он перемещается в сферу национального наследия, с этого момента он имеет больше символический, нежели практический смысл. Его замещает общероссийский костюм, обозначающий принадлежность носителя к империи.

Материалы для одежды

Для одежды материалом служили ткани домашнего производства: холст, полотно, шерсть. Холстом, холстиной назывались льняные и другие бумажные ткани. Крашеный холст назывался крашениной, более плотная крашеная пеньковая ткань — кежей или кежью.

Льняная домоткань. Современное производство

Широкое распространение имела шерстяная клетчатая ткань — понева. Для зимней одежды использовался мех — овчина, мерлушка; на обувь, пояса, ножны — кожи — козловые, бараньи, коровьи и лошадиные. Богатые одежды шили из дорогих тканей, в основном это привозные материи. Виды шелка: камка, тафта, китайка, атлас, паволока, объяр, сатын, хамъян. Бумажные материи — бязь, кумач, киндяк, миткаль, сарапат, сатын. Они привозились из Китая, Индии, Ирана, Средней Азии, Крыма, Турции, Закавказья. Шерстяные материи привозились в основном из Англии, Франции, Италии, Фландрии. Если ткани по преимуществу ввозились, то меха для утепления и украшения богатой одежды добывались в России и обильно вывозились.

Женская одежда

Нательной одеждой мужчин и женщин служила туникообразная рубаха — сорочка. У женщин сорочку дополняла набедренная одежда. В XIV в. это была понева — женская шерстяная юбка, как правило из цветной однотонной либо клетчатой ткани, с богато украшенным подолом.

Понева — женская шерстяная юбка

Постепенно понева вытесняется другой женской комнатной одеждой, которая начала распространяться с середины или конца XIV в. — сарафаном. Слово «сарафан» исконно персидского происхождения, достаточно раннее заимствование в русском языке. «Сарафан», «сарафанец» обозначало тогда длинную нарядную верхнюю одежду, но не женскую, а мужскую. В XV-XVI вв. сарафан становится излюбленной одеждой горожанок. Исследователи отмечают, что сарафан вошел в полный комплекс женской одежды именно в городах и далее распространился в сельской местности.

Россинский В. И. Девушка в русском сарафане, 1902 г.

Простые сарафаны шили из крашенины, богатые — из дорогих привозных тканей. Украшались они галуном (золототканая лента), кружевом, драгоценными пуговицами, вышивкой. Интересно замечание В.И. Даля, который, характеризуя сарафан как предмет женской русской одежды, приводит пример «сарафанница» в значении «женщина, которая носит сарафаны и вообще ходит в русском». Филологи сходятся во мнении, что уже к концу XVIII-XIX вв. сарафан прочно ассоциируется с русской национальной одеждой, а само слово, помимо предметного значения, имеет и символическое значение «сарафанница» — женщина, одевающаяся по-русски, и не обязательно в сарафан. В конце XIX века под влиянием городской моды в российских деревнях начинает свое распространение «парочка»: женский костюм, состоящий из юбки и кофты, изготовленных из одной ткани.

«Парочка» — комплект, сшитый из одной ткани. Считается традиционным костюмом казачек

Мужская одежда

Мужской комнатной одеждой был зипун. Слово «зипун» тюркского происхождения, оно могло попасть в Россию от турок или татар. Этот вид одежды представлял собой облегающую тело довольно короткую куртку. Поверх него надевался кафтан с высоким стоячим воротником, который прикреплялся сзади к кафтану, закрывал затылок и заставлял держать голову гордо.

Одежда XVII века на Руси. Кафтаны

Как верхнюю одежду надевали ферязь — длинный кафтан, без воротника, на пуговицах, с рукавами и без рукавов.

Одежда русских XVI-XVII вв. Кафтан, ферязь

Однорядка также относилась к верхней одежде — широкая и длинная распашная одежда, без воротника, с длинными рукавами. Охабень отличался от однорядки отложным воротником, спускавшимся до середины спины.

Охабень — это древняя русская верхняя мужская одежда. Слово «охабень» произошло от «охабить», что означает «охватить». Спереди были петлицы, а по бокам были длинные разрезы от пола и до рукава. Для рук были специальные разрезы в рукавах

Усилиями Петра I традиционные многослойные одежды сменил костюм, состоящий из рубашки, камзола, кафтана, коротких штанов и башмаков.

Русская одежда в современной моде

Мировые дома моды просто не могли оставить исконно русскую стилистику без внимания, что нашло свое отражение в коллекциях известных дизайнеров. Американские, европейские и русские модельеры с удовольствием возрождают забытые традиции славянской одежды и привносят в них современное звучание. Для примера обратимся к коллекции итальянского бренда Valentino весна-лето 2015. Однотонные рубашки, блузы с традиционной вышивкой, сарафаны с яркими узорами. На подолах некоторых сарафанов воспроизводятся вологодские коники. Из материалов используется льняная ткань крупного плетения, легкая органза и мягкий бархат. Эта коллекция полностью созвучна с русскими мотивами.

Русская коллекция Valentino, весна-лето 2015 г.

Типичные черты традиционного русского костюма. которые до сих пор используют современные модельеры: прямой, расширенный книзу силуэт, преобладание симметричных композиций костюма с округлыми линиями в деталях, отделке. Геометрическая форма костюма представлена в виде простых форм, таких как трапеция, квадрат, прямоугольник, отделка вышивкой, кружевом, мехом, шитьем.

Особую любовь у дизайнеров заслужили кружева и ручная вышивка. Причем сложность вышивки и тонкость кружева напрямую влияют на стоимость готового изделия. Среди кружевного плетения наибольшее уважение заслужила ручная работа.

Исконно русский стиль в одежде сегодня приветствует создание просторных сарафанов с длиной до пола. Широкие лямки и завышенная линия талии также отличают модные и стильные одеяния. Дизайнеры постарались сохранить основную цель славянской одежды — обеспечение комфорта для женщины. Поэтому в моде прямые фасоны, дышащие ткани и свободный крой. Очень популярны отложные воротники и рукавчики в форме фонариков.

Авторская одежда от Варвары Зениной. Платье и шушпан

1960-е гг. в модной индустрии ознаменовались популярностью русского косоклинного сарафана. Стройность и лаконизм русских сарафанов легли в основу моделирования одежды. Таким образом появился силуэт «трапеция», когда из верха следует очень пышная юбка, при этом хорошо обозначается линия талии. Распространение такой формы в мировой модной индустрии положило начало определению русского стиля — «стиль а ля русс».

Косоклинный распашной сарафан

Украшения и аксессуары для современного славянского стиля должны быть подобраны из соображений простоты и элегантности. Браслеты и серьги рационально делать своими руками из природных материалов, например, дерева, соломы или жемчуга. В качестве дополнений к платьям дизайнеры рекомендуют использовать яркие пояски с вышивкой. Придать образу русский колорит помогут всевозможные цветастые платки и оренбургские шали. Женщина в таком платке становится невероятно привлекательной и желанной. Варежки и жилетки из овчины позволяют сблизить современность и старину.

Автор: Маргарита Лапина

Литература:

1. Каршинова Л.В. Русский народный костюм. Универсальный подход. М.: Белые альвы, 2005.
2. Шапиро Б.Л. Русский костюм: между царством и империей // История: факты, символы. 3 (12) /2017. С. 132 — 139.
3. Шамин С.М. Мода в России последней четверти XVII столетия //Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2005. № 1. С. 23-38.
4. Черноед Н.Б. Этнический костюм: традиции vs глобализации (на примере русского народного костюма) // Вестник славянских культур. Т. 43. М., 2017. С. 261-265.

Костюм Московской Руси XVII вв. сохраняет основные части костюма Киевской Руси (рубахи, порты); большую длину одежды, не отрезной крой; манеру ношения. – презентация

Презентация была опубликована 8 лет назад пользователемpozdnyakova.ucoz.ru

Похожие презентации

Презентация на тему: ” Костюм Московской Руси XVII вв. сохраняет основные части костюма Киевской Руси (рубахи, порты); большую длину одежды, не отрезной крой; манеру ношения.” — Транскрипт:

2 Костюм Московской Руси XVII вв. сохраняет основные части костюма Киевской Руси (рубахи, порты); большую длину одежды, не отрезной крой; манеру ношения и отделку. Однако появляется и целый ряд новых особенностей

3 Особенности костюма XVII века: появление распашной одежды, которая застегивалась у женщин до низа, а у мужчин только до пояса (навесные петли, заход верхней правой полы на левую) значительное расширение ассортимента одежды знати одежда с декоративными нефункциональными деталями монументальность и статичность одежды вследствие увеличения объемов и ширины и без подчеркивания линии талии.

4 Ткани БогатыеБедные Привозные ткани: парча, атлас, аксамит (золотой петельчатый «бархат»), бархат, вышитый серебром и золотом, сатин и др. Самотканые ткани: лен, посконина, пестрядь, пестроткань и др

5 Мужской костюм XVII века Рубахи шили льняные или посконные. косоворотка Помимо традиционной появилась рубаха косоворотка. Она отделывалась тканью контрастного цвета, наиболее часто красного. Поскольку швов и отделки в виде канта было много, то простая повседневная рубаха выглядела красочной. Нарядный вариант рубахи имел съемные ожерелье и запястья (по низу рукавов). портов Рубаха надевалась поверх портов, по- прежнему была длиной до колена, но опоясывалась теперь довольно часто широким поясом (влияние монгольского костюма) с напуском ниже талии, что придавало солидность зрелому человеку.

6 опашень Верхней парадной одеждой был также опашень. Его носили внакидку, на «опаш». Сверху донизу опашень застегивали на пуговицы, серебряные или золотые. Опашень на меху становился шубой. Зипун Зипун легкая распашная одежда длиной до колена без воротника, с прямой проймой, с длинными узкими рукавами и застежкой встык.

7 Верхняя одежда Азям Охабень

8 КафтанКафтан распашная одежда из холста или сермяги. Виды: Турский Русский Польский Венгерский Разновидности кафтанов

9 Шубаполушубок шапка треухконусовидный колпак грешневикШуба и полушубок из овчины были теплой зимней одеждой, к ним полагались рукавицы, шапка треух или конусовидный колпак с небольшими полями грешневик. Боярскиешубы Верхняя одежда

10 ФерезеяФерезея очень дорогая парадная одежда с откидными рукавами, подбитая и отделанная мехом и с меховым воротником, из парчи, «шитая» драгоценными камнями и шелком. Ферезею носила самая высшая знать. Ферезея могла иметь воротник-козырь. Верхняя одежда Воротник -козырь

11 Женская одежда сорочкаОсновой женской одежды была длинная сорочка из прямых полотнищ. «Бабьи рубашки – те же мешки: рукава завяжи да что хошь положи». Рукава сорочек были в 6, 8, 10 локтей (локоть равен 50 сантиметрам). поясНа талии завязывали пояс. Верхнюю рубаху шили из более нарядного материала и отделывали ее, то есть украшали вышивкой.

12 В XVII в. шушун сменился сарафаном. Сарафан был на лямках, накладным, отделывался полоской широкой каймы другого цвета и пришитыми к ней пуговицами, служившими украшением. Каймой могли быть отделаны лямки и подол.. Женская одежда

13 поневузапона (запон передник.Поверх рубахи по-прежнему, как и в домонгольской Руси, носили поневу, а запона (запон) состоящая из двух несшитых полотнищ ткани переродилась в передник. Слева: рубаха, понёва, передник-запон, нагрудное украшение -“гайтан” Справа: – рубаха, понёва, передник

14 шушунылетники, шубки и душегреи Верхними одеждами были шушуны, летники, шубки и душегреи. Все они шились из дорогих привозных тканей. Отделкой часто служил дорогой мех (соболь, куница и др.). Часто шубки носили внакидку. Летник ШубыДушегрея

15 Головные уборы мурмолкавысокие колпаки шапкиМужские головные уборы были двух видов: шапки в виде конуса мурмолка и высокие колпаки. При Иване Грозном бояре носили высокие собольи шапки. Почти все головные уборы были оторочены мехом.

16 косник (накосник)косник (накосник) девичье украшение, вплетавшееся в косу при помощи шнура между прядями волос. рясы поднизь Так же как в Киевской Руси, головной убор продолжает быть композиционным центром костюма. «Чело кичное и венец украшают жемчужные пряди с подвесками рясы вдоль щек, поднизь на лоб». Головные уборы

17 Кика Кика нарядный головной убор, сделанный из жесткого материала (бересты, кожи) и покрытый дорогой тканью. Кика возвышалась над лицом и стягивалась сзади завязками. К нему прикрепляли чехол «сороку» и назатыльник, которые делались из дорогой, украшенной вышивкой ткани. Головные уборы Кика Сорока Кичка Сборник

18 ПОВОЙНИК ПОВОЙНИК головной убор замужних женщин в виде мягкой шапочки, полностью закрывавшей волосы, заплетенные в две косы и уложенные на голове. повойник Кокошник КОКОШНИК КОКОШНИК головной убор замужних женщин из шелка, атласа, бархата, парчи, позумента, кумача на твердой основе из проклеенного или простеганного холста, картона. Предназначался для больших праздников.

19 Обувь Лапти Сапоги Валенки Поршни Поршни – кожаные туфли

20 Костюм духовенства ФелоньФелонь широкое одеяние в виде широкого прямоугольного полотнища ткани с отверстием для головы. Надевалась поверх туникообразного облачения. Фелонь символизировала хламиду Христа. КлобукКлобук головной убор священника, невысокая шапочка с покрывалом, свисающим на грудь и спину.

21 Связь костюма с архитектурой Свободные, монументальные одежды, плавно расширяющиеся книзу, округлые шапки с крестом (царские), кокошники в виде луковицы, шлемы витязей все это перекликается с архитектурой храмов. Архангельский собор в Кремле имеет купола, напоминающие по форме шлем воина и одновременно девичий кокошник. Царская шапка с крестом также родственна этому элементу храма. Купол храма, как и шапка на человеке, это «голова», важное завершение композиции. Монументальность и простота форм и линий соборов и церквей этого периода повторяются в костюме. Золото куполов созвучно сиянию золотого шитья в костюмах. Зубцы на венце царицы как бы повторяют рисунок зубцов кремлевской стены.

24 Найдите лишний предмет 1. Телогрея, повязка, сарафан, летник, сорочка. 2. Душегрея, зипун, кафтан, опашень. 3. Перстень, кольцо, гривна, бусы, волосник. 4. Столбунец, кокошник, обруч, опашень, сорока. 5. Сапоги, порты, лапти, поршни.

25 Ответьте на вопросы: 6.В чем отличия в одежде богатых и бедных категорий населения в России XVIIвека. 7.Перечислите особенности костюма XVII века.

26 Объясните: 9. Объясните происхождение слов: «перстень», «перчатки». Как вы понимаете выражения: 10. Как вы понимаете выражения: «работать спустя рукава» и «работать засучив рукава»?

Тема: Костюм Московской Руси XIV – XVII вв

По предмету: История стилей в костюме

Лекция

В ХIII в. монгольское иго лишило Русь связей с Европой. Замкнутость, оторванность существования в условиях рабства способствовали отчуждению Руси от влияния европейской культуры и сложению ярко выраженной самобытной культуры, хотя и под некоторым влиянием монголов.

Русь, тесно соприкасавшаяся с культурой орды и воспринявшая (лишь ча­стично) некоторые ее черты, тем не менее стойко сохраняла свою нацио­нальную культуру.

Затаившись и внешне смирившись с неслыханным по масштабам всесили­ем ига, Русь тем не менее начала борьбу с поработителями сначала скрытую, а затем перешедшую в открытое противостояние. Именно в это время жил Сергий Радонежский – вдохновитель объединения Руси и организатор откры­той борьбы против монголов. В это время работали великие иконописцы Ф. Греки А. Рублев, создавшие прекрасные образы в своих иконах и фресках, которые поднимали дух людей и вдохновляли их на борьбу. Были построены большие храмы на Соборной площади в Московском Кремле, на богослужениях в кото­рых священники призывали народ к сплочению и борьбе против общего врага. Неприятие врага, сплоченность народа, стремление во что бы то ни стало сохранить самобытность и защитить национальную культуру, а также оторван­ность от внешнего мира способствовали тому, что русские люди стойко держа­лись своих старинных обычаев как в быту, так и в костюме.

Объединение Руси в единое государство начал Иван Калита, продолжил его Дмитрий Донской. В XV в. образовалось Московское государство (Москов­ская Русь, Московия), которым стал править Иван III,много сделавший для его укрепления. Это было время больших перемен, бурного развития государ­ственности, культуры и искусства.

Все эти перемены не смогли не сказаться на костюме. Сохраняя традиции домонгольского периода, он тем не менее к XV в. приобрел новые черты, в том числе и под влиянием монголов.

Идеал красоты. Он сохранил многое от идеала красоты домонгольской Руси.

Вот как описывал внешность русского князя, жившего в эпоху Ивана Грозного, А. К. Толстой в романе «Князь Серебряный»: «Наружность князя соответствова­ла его нраву. Отличительными чертами более приятного, чем красивого лица были его простосердечие и откровенность. В его темно-серых глазах, осененных черными ресницами, наблюдатель прочел бы необыкновенную, бессознатель­ную решимость, не позволявшую ему ни на миг задуматься в минуту действия. мягко и определительно изогнутый рот выражал честную. твердость, а улыбка ­почти детское добродушие. Серебряному было лет 25. Роста он был среднего, широк в плечах, тонок в поясе. Густые русые волосы были светлее загорелого лица и составляли противоположность с темными бровями и черными ресница­ми. Короткая борода немного темнее волос, слегка оттеняла губы и подбородою».

Однако в XVI – XVII вв. многие иноземцы отмечали, что знатные мужчины на Руси толсты, дородны, широки в торсе. Объясняется это тем, что среди боярства полнота считалась красивой.

Идеал женской красоты остался почти неизменным: высокий рост, стать, величавая походка, белое лицо с ярким румянцем и соболиными бровями.

Виды и формы одежды. Текстиль. К XV в. в русском костюме появились новые черты. Окончательно выработались монументальность и статичность вследствие увеличения объемов и ширины одежд и не подчеркивания линии талии.

Статичность в костюме явилась и следствием длительного застоя в русской жизни, а также влияния затяжной русской зимы, заставлявшей долгое время года ходить в теплых, тяжелых подбитых мехом одеждах, не способствовавших скорой походке и быстрым движениям. Второй особенностью русского костю­ма этого периода стало появление в большом ассортименте распашных одежд: зипунов, кафтанов, шуб.

Как и в прежние времена, для пошива народной одежды использовались домотканые лен, посконина, пестрядь, пестроткань и др.

Поскольку социальные различия на Руси теперь стали проявляться доста­точно серьезно, ассортимент текстиля, как и одежды для знати, приобрел значительные отличия от народного. Ткани для одежды знати были привозны­ми: парча, алтабас, аксамит (золотой петельчатый «бархат»), бархат, выши­тый серебром и золотом, атлас, сатин и др.

Расширилась колористическая гамма тканей. Помимо традиционных крас­ного, синего, зеленого появились лиловый, голубой, розовый, белый цвета. На картине М. В. Нестерова «До государя челобитчики», находящейся в Вол­гоградском музее изобразительных искусств, среди других персонажей изобра­жен красивый отрок в нарядном узорчатом шелковом зипуне белого цвета, который хорошо гармонирует со светлыми шелковистыми волосами мальчика и белым, румянным лицом. Как видим, цвет и фактура текстиля, внешность и возраст учитывались при изготовлении одежд.

По-прежнему широко использовался мех. Дорогие меха шли на отделку ко­стюмов знати. В народе для пошива теплой одежды служили шкурки зайца, лисицы, а также овчина.

Мужская одежда. Костюм крестьянина почти не претерпел изменений современ домонгольской Руси. Это рубаха, порты, верхняя теплая одежда, головной убор и обувь.

Рубахи шили льняные или посконные. Самой нарядной была белая льняная рубаха. Помимо традиционной появилась рубаха косоворотка. Она отделыва­лась тканью контрастного цвета, наиболее часто – красного. Рубаха имела достаточно много деталей, украшавших и делавших ее благодаря крою и до­полнениям удобной и Функциональной. Так, на спине и груди рубаха имела подкладку, пришитую красными нитками. Цельнокроеный рукав пришивался к пройме с помощью ластовицы тоже красного цвета. Все швы отделывались и одновременно закреплялись красным кантом.

Полотнища ткани были узкими, рубаха была сшивная и имела небольшие клинья в боках, несколько расширявшие ее книзу. Поскольку швов и отделки в виде канта было много, то простая повсе­дневная рубаха выглядела красочной и прият­ной для глаза.

Нарядный вариант рубахи имел съемные ожерелье и запястья (по низу рукавов). Рубаха надевалась поверх портов, по-прежнему была длиной до колена, но опоясывалась теперь до­вольно часто широким поясом (влияние мон­гольского костюма) с напуском ниже талии, что придавало солидность зрелому человеку.

Верхней одеждой был зипун – легкая рас­пашная одежда длиной до колена без ворот­ника, с прямой проймой, с длинными узки­ми рукавами и застежкой встык. Зипун, как и рубаха, украшался съемным воротником – оже­рельем.

Другим видом верхней одежды был кафтан ­- распашная одежда из холста или сермяги. Шуба и полушубок из овчины были теплой зимней одеждой, к ним полагались рукавицы, шапка треух или конусовидный колпак с небольшими полями – грешневик.

Одежда Князей и бояр была очень многообразна, богата и красочна.

Дома знатные мужчины носили шелковую (горничную) рубаху белую или цветную с нешироким поясом. Для создания впечатления дородности она опо­ясывалась ниже талии. Портов носили двое: нижние и верхние (обычно шелко­вые или суконные). Шелковый или суконный зипун также считался домашней одеждой и лишь молодые люди, юноши и отроки надевали его на улицу. Дома на голове носили тафью (богато вышитую тюбетейку. Этот головной убор при­шел в русский костюм от монголов. Тафью надевали также под верхние голов­ные уборы. Для выхода на улицу служил кафтан – распашная одежда, расши­рявшаяся книзу, длиной обычно от середины икры до щиколотки в зависимо­сти от возраста, положения и т.д. Кафтанов было много: обычный, домашний, выходной, польский, тер­лик, становой, турский, русский, ферязь и др.

Обычный кафтан был неотрезным, свободным, расширяющимся книзу за счет боковых клиньев, с застежкой встык на петлицах по груди, а также петличной застежкой по низу боков.

Домашний кафтан был до щиколотки, с небольшим запахом и косым сре­зом от горловины до талии, застегивался он на пуговицы.

Турский (турецкий) кафтан был прямого покроя, неотрезной, без ворот­ника, с застежкой по левому боку.

Становой кафтан был отрезным по талии с широкими короткими рукава­ми, иногда выше локтя, с нижней частью расширенной за счет клиньев и с боковыми разрезами «прорехами». Застегивался он на пуговицы. Становым кафтан назывался из-за кроя, подогнанного по стану (по фигуре); иногда он был стеганым. Русский кафтан отличался от станового наличием прямых клиньев в нижней части.

Польский кафтан появился в ХVП в. под влиянием польской одежды. Отрезной, плотно облегающий лиф и расширенный вследствие сбор­ки у талии низ создавали своеобразный силуэт, который дополнялся окороко­образными рукавами, широкими и пышными от локтя до оката и узкими от запястья и до локтя.

Терлик – кафтан, который носили царские телохранители – рынды. Он был белого цвета, отрезной по талии, имел рукава разной длины и формы. К белому терлику полагались белые сапоги и белая шапка (мурмолка или колпак из песца). На груди перекрещивались две золотые цепи. Первое упоминание о терликах появилось на Руси во второй половине XV в.

Затем терлики получили очень широкое распространение, украшались драгоценными камнями и жемчугом. Большое распространение на Руси богато рас­шитых и украшенных терликов отмечали иноземцы в своих записях и мемуарах.

Все виды кафтанов шились из дорогих привозных тканей: бархата, шелка, парчи, европейского сукна. Однако кафтан из дорогой ткани еще не завершал и без того длинный перечень одежд знатного боярина или князя.

Самая нарядная и дорогая одежда надевалась всегда поверх кафтана. Это опашень, ферезея, турская шуба, которые носили внакидку на плечах, застегивая лишь на шее, а также ферязь, охабень и однорядка – одежда, которая обычно полностью застегивалась на фигуре. Охабень имел очень длинные, до подола откидные рукава и прорези для рук, а также большой отложной ворот­ник. Однако летний вариант охабня мог быть без воротника. Свое название охабень, возможно, получил оттого, что был самой верхней одеж­дой и его задачей было «охабить» (охватить, накрыть) все то, что было надето под ним.

Охабень, сшитый из парчи, с драгоценными пуговицами ювелирной рабо­ты и подбитый дорогим мехом, был очень престижной одеждой знати, под­черкивающей ее социальное превосходство.

Ферязь – кафтан, часто без воротника, с очень длинными, почти до земли узкими рукавами. В один рукав продевали руку, собрав его в мелкую сборку, другой свисал, закрывая полностью руку. Ферязь, как и охабень, показывал высокое социальное положение человека и его «непричастность» к труду.

Ферезея – очень дорогая парадная одежда с откидными рукавами, подби­тая и отделанная мехом и с меховым воротником, из парчи, «шитая» драго­ценными камнями и шелком. Ферезею носила самая высшая знать. Ферезея могла иметь воротник-козырь.

Однорядка и опашень были летними вариантами парадных верхних одежд привилегированных людей. Однорядка – легкий, без подкладки «холодная» одежда и часто без воротника, с застежкой встык, кафтан длиной до щико­лотки из шерстяной или хлопчатобумажной ткани. Однорядку носили опоя­санной. Она имела откидные рукава и «прорехи» для рук под проймой, а также застежку однобортную, а не встык.

Опашень – легкая шелковая одежда с узкими у запястья рукавами. Распаш­ной опашень носили внакидку «на опашь»).

Опашень не опоясывался; его передние полы были значительно короче зад­ней части. Украшался он красивыми пуговицами.

Шуба – еще один замечательный вид теплой верх­ней одежды русских людей. Это исключительно русское изобретение. Шуба была популярным и излюбленным видом одежды. Носили ее все независимо от социаль­ного происхождения. Шубы знати шились из дорогих мехов и накрывались дорогими привозными тканями.

Шуба была расширенной одеждой длиной до пола, с длинными рукавами, имевшими спереди у локтей раз­резы для рук. Шуба всегда была с большим отложным меховым воротником и очень широкая по низу. Она явля­лась самой массивной и тяжелой одеждой, но шубу любили все: от царя до простолюдина.

Многие кафтаны имели стоячий воротник – козырь, богато расшитый золо­том, жемчугом и драгоценными камнями. Козырь мог быть съем­ным. Это был особый элемент костюма знати, предмет особого щегольства, похвальбы.

Женская одежда. Как и мужская, женская одежда имела простой крой, расширенный или прямой силуэт и прямую пройму для рукава. Наряд крестьянки, несмотря на простой текстиль, был красивым, удобным, статичным и мону­ментальным. К оставшейся от домонгольской Руси рубахе добавился сарафан – шушун. Это было распашное на пуговицах платье с глубоким вырезом спереди и на спинке и висячими, фальшивыми рукавами сзади. Надевался шушун поверх рубахи. Позднее он переродился в короткополую, просторную с рукавами одежду.

Именно такие шушуны будут носить простые женщины в XVIII – XIX вв. В XVII в. шушун сменился сарафаном, который стал затем традиционным элементом русского народного костюма. Сарафан был на лямках, нарядным, но в том месте, где на шушуне была застежка, отделывался полоской широкой каймы другого цвета и пришитыми к ней пуговицами, служившими теперь украшением. Каймой могли быть отделаны лямки и подол. Поверх рубахи по­-прежнему, как и в домонгольской Руси, носили поневу, а запона (запон) пе­реродилась в передник, как и раньше, из двух несшитых полотнищ ткани.

Одежда знатных женщин была гораздо богаче, но сохраняла те же черты силуэта и формы, что и народный костюм.

Знатные женщины помимо исподней рубахи носили шелковую яркую горничную рубаху с длинными на манжете рукавами, опоясанную, с небольшим напуском.

Верхними одеждами были шушуны, летники, шубки и душегреи. Все они шились из дорогих привозных тканей. Отделкой часто служил дорогой мех. Часто шубки носили внакидку.

Шубка была длинной одеждой с длинными откидными рукавами и проре­хами для рук. Шубка могла иметь обычные рукава значительной длины. В этом случае они собирались мелкими буфами на руках. Шубка имела съемный меховой воротник. Летник – тоже длинная накладная очень широкая по низу (за счет вшитых клиньев) одежда с сильно расширенными книзу длинными рукавами. Летник имел съемный меховой воротник.

Душегрея – еще один тип одежды, которую носили все слои населения. Но у простолюдинок она была нарядной, праздничной одеждой.

Костюм царя. Официальной парадной одеждой царя было платно – длин­нaя распашная расширенная книзу одежда, без воротника, с широкими рука­вами, обычно до локтя, с застежкой встык. Борта и края обшивались каймой с орнаментом. Платно было из алтабаса или аксамита (цельнозолотных тканей). Вокруг шеи располагалось оплечье – бармы. Роскошно убранные бармы (жемчуг, драгоценные камни и образки – маленькие иконки) были драгоценной отделкой для платно. Золотой крест и окладень – золотая цепь из двуглавых орлов, а также скипетр, держава и «шапка Мономаха» довершали царское облачение.

Костюм духовенства. Фелонь – широкое одеяние в виде широкого прямоугольного полотнища ткани с отверстием для головы. Надевалась поверх туникообразного облачения. Фелонь символизировала хламиду Христа.

Саккос представлял собой рубашкообразную тунику и по значению (ран­гу) приравнивался к фелони. И фелонь, и саккос шились из драгоценных тка­ней. Ряса напоминала саккос, но была повседневной неслужебной (граждан­ской) одеждой священников.

Клобук – головной убор священника, невысокая шапочка с покрывалом, свисающим на грудь и спину.

Обувь. В Московской Руси остались традиционные виды обуви: сапоги, лап­ти, сапожки из сафьяна на каблуке. Обувь на каблуке появилась с XVI в. Иногда каблук был достаточно высоким (четверть локтя). Сапожки име­ли невысокие голенища и изготовлялись не только из сафьяна, но и из парчи, узорчатого вышитого бархата. Украшались они даже самоцветными камнями, а каблук перевивался металлической полоской.

С XVII в. появилась низкая обувь (туфли). Расширившиеся связи с Европой способствовали проникновению на Русь на­ряду с польским кафтаном и туфель.

Головные уборы, прически, украшения, косметика. Основные виды головных уборов сохранились от домонгольской Руси. Мужские головные уборы были двух видов: шапки в виде ко­нуса – мурмолка и высокие колпаки. При Иване Грозном бояре носили высокие собольи шапки. Почти все головные уборы были оторочены мехом.

Как и в домонгольской Руси, шапки князей и знати шились из дорогих и драгоценных тканей и богато отделывались и рас­шивались золотом, жемчугом, драгоценными камнями. Наибо­лее популярны были мурмолки – высокие суживающиеся кверху конические шапки с отворотами или без них. У знати мурмолки шились из парчи и бархата, а меховые отвороты пристегивались к тулье драгоценными застежками – агра­фами. Дома носили тафью. Летние шапки были из белого войлока.

Женские головные уборы – высокие или низкие круглые шапки, отороченные мехом. Княгини и боярыни носили их поверх тонкого платка или покрывала. Царица носила венец с жемчужными поднизями. Венец, как и шапка, надевался поверх тонкого покрывала. Кокошники были очень популярны у всех социальных слоев. Ко­кошник вышивался, расшивался жемчугом, украшался поднизями и ряснами. Женщины, как и в домонгольский период, носили убрус и повойник.

Прически мужчин оставались традиционными с домонгольского периода. Это стрижка «под горшок», «под скобу» и «в кружок». Концы волос подвива­лись внутрь. Бороды также были популярными. При Борисе Годунове модным стало бритье лица. Эта традиция пришла из Польши, ей некоторое время сле­довали царедворцы. Однако различные указы и запреты вновь сделали ноше­ние бороды обязательным.

В Московской Руси бороды были разных фасонов: «лопатой», «клиныш­ком», округлые, остроконечные, разделенные на две пряди.

Женские прически остались традиционными с домонгольского периода.

В Московской Руси продолжали носить много украшений, но у мужчин их стало больше, чем в Древней Руси. Навесные украшения имели широкое рас­пространение в Древней Руси в связи с тем, что одежды были глухими. На­кладные теперь не так популярны. Распашным одеждам требовалось больше застежек, аграфов, пуговиц. К тому же шитые золотом, серебром, жемчугом и драгоценными камнями одежды уже сами по себе были об­разцами ювелирного искусства. Одежды простых людей украшались бисером, речным жемчугом, кусочками перламутра. Серьги были популярны как у знат­ных женщин, так и у простолюдинок.

Гигиене и косметике уделялось должное внимание. Женщины были знако­мы с секретами действия трав и отбеливающими свойствами молочных про­дуктов. Купцы привозили заморские парфюмерные средства.

Контрольные вопросы и задания

1. Каким был идеал красоты в Московской Руси?

2. Опишите костюм князя, княгини.

3. Какие головные уборы носили замужние женщины в Московской Руси?

4. Перечислите виды головных уборов мужчин.

5. Носили ли драпирующиеся одежды в Московской Руси?

6. Каковы верхние распашные одежды мужчин?

7. Почему в Московской Руси стали носить меньше навесных украшений?

Как научиться отличать истинную красоту от ложной?

Мало кто знает, что фраза «Красота спасет мир!» не является прямым, и тем более, положительным, утверждением Ф.М.Достоевского. На самом деле впервые она прозвучала в монологе Ипполита Терентьева, одного из героев романа «Идиот», который приписал это утверждение главному герою романа князю Мышкину.
Вот как это звучало в оригинале: «Правда, князь, что вы раз говорили, что мир спасет «красота»? Господа,– закричал он громко всем, – князь утверждает, что мир спасет красота! А я утверждаю, что у него оттого такие игривые мысли, что он теперь влюблен».

Нетрудно заметить, что сам Достоевский не собирался строить на этом утверждении какую бы то ни было основательную философскую концепцию. Вложив эти слова в уста не самого симпатичного героя своего романа, автор как бы провоцирует читателя самому разобраться с этим вопросом. При этом не трудно заметить, что само слово «красота» взято Достоевским в кавычки, а это значит, что сам он хорошо понимал расплывчатость такого понятия, как «красота», и вместе с тем, шаткость и неоднозначность высказанного утверждения Ипполитом Терентьевым.

Но обстоятельства сложились иначе, и через некоторое время эта фраза стала не просто крылатым выражением, но чуть ли не «Манифестом» в эстетствующих и интеллектуальных кругах «серебряного века». Произошло это благодаря усилиям такого неоднозначного деятеля конца 19-го – начала 20-го века, коим был В.В.Розанов: именно с его «легкой руки» эта фраза и вошла в обиход как безапелляционное и явно положительное утверждение самого Ф.М.Достоевского.
Однако, если мы будем внимательно читать другие произведения Достоевского, то без труда обнаружим, что сам Федор Михайлович относился к этому утверждению более чем критично. Так, например, в романе «Братья Карамазовы» можно найти рассуждения о красоте, с которыми Митя Карамазов обращается к своему брату Алеше: «Красота – это страшная и ужасная вещь! Страшная, потому что неопределима, а определить нельзя, потому что Бог задал одни загадки… Красота! Перенести я притом не могу, что иной, высший даже сердцем человек и с умом высоким, начинает с идеала Мадонны, а кончает идеалом содомским».

И действительно, если задаться целью изучения биографии известных художников, музыкантов, писателей и т.д., то зачастую мы станем свидетелями того, что в своей обыденной жизни они были людьми порочными и безнравственными, и уж тем более не смогли с помощью творимой ими «красоты» спасти себя самих. Взять хотя бы прошедшую недавно в Москве и вызвавшую бурю эмоций, выставку известного американского фотографа Дж. Стерджеса. Выставку, которая по мнению многих ее посетителей, как раз и пропагандировала идеал содомской «красоты», т.е. такой «красоты», которая скорее способна навредить человеку, нежели наоборот.

Увы, «красота» в мирском ее понимании может не только приносить пользу, но и губить человека (не только автора художественного произведения, но и его поклонников).

Что такое красота?

Так что проблема красоты – это действительно сложнейшая и неохватная философская проблема. И здесь, как говорится, сколько людей – столько и мнений. Осмысливая проблему красоты и тем более ее значения в деле нашего спасения, давайте попробуем задать себе один (самый важный) вопрос,– а что такое красота в принципе?

Безусловно, сегодня существует множество ответов на этот вопрос, что называется – выбирай по вкусу. И вряд ли в рамках формальной логики можно вообще дать адекватное определение красоты. И, все же, если попытаться определить красоту в самом максимальном-фундаментальном ее значении, то станет понятно, что красота – это то, что вносит ГАРМОНИЮ И ПОРЯДОК В ДУШУ ЧЕЛОВЕКА, ибо созерцание красоты дает человеку ощущение полноты бытия, полноты, к которой уже нечего добавить, полноты, в которой пропадают все стремления к чему-то более высокому и захватывающему, полноты, в которой останавливается само время, в которой пропадает ощущение раздробленности жизни, т.к. красота собирает душу человека в нечто целое и ПРОСТОЕ, в состояние, когда человеку становиться просто ХОРОШО, в состояние, когда мы чувствуем некую приобщенность к БЛАГУ, в состояние, когда хочется, чтобы это БЛАГО продлилось всегда. Однако, если руководствоваться этим понятием красоты, то со всей очевидностью мы сможем понять, что наивысшая красота – есть БОГ и только БОГ!

Именно Бог есть ПРОСТОЕ (т.е. неделимое) существо, именно Он только и способен в максимальной степени внести в нашу жизнь гармонию и порядок (ибо Он Сам есть наивысшая гармония и полнота любви). Только Бог способен заполнить ту бездну, которую каждый из нас ощущает в своей душе, причем заполнить так, чтобы жизнь человека действительно проходила в радости приобщения к Вечному Благу, ощущая которое человек смог бы как апостолы на Фаворе сказать лишь: «Господи! Хорошо нам здесь быть!» (Мф. 17:4).

Итак: наивысшая красота – есть Бог! И все, что ведет к Богу – прекрасно: «…ибо Красотой Он (т.е. Бог) называется по причине того, что от Него всему придается очарование и потому, что Он все к Себе привлекает, а Прекрасным (Он называется) – как вечно Сущий и никогда не уменьшающийся и не увеличивающийся…Бог есть единовидное Прекрасное, поскольку и не рассеивается на свойства и виды, порождающие красоту, и не является для одних прекрасным, а для других нет, но непоколебимо, безначально, абсолютно, естественно и одним и тем же образом вечно является самим Прекрасным…». (прп. Максим Исповедник, «Комментарии на св. Дионисия Ареопагита»)

Именно поэтому красота действительно спасет мир! Просто потому, что Бог спасет мир! По-другому просто не будет и не может быть, и именно поэтому я смею утверждать, что истинная красота не может быть на погибель, т.к. она может быть только во спасение!

А на погибель может быть все то, что искажает красоту, то, что, подстраиваясь под нее, вносит разлад и хаос в жизнь человека, то, что играет на страстях вне зависимости от того, каковы эти страсти (либо грубо содомские, либо тонко эстетствующие).

Вот почему проблема спасения с помощью красоты состоит не в том, может ли красота быть на погибель, а в том, как научиться отличать истинную красоту от ложной?

Обмирщение общества и утрата ощущения красоты

И вот тут-то начинается самое трудное, т.к. современный мир (мир страстей) окончательно потерял ощущение Истинной Красоты. Современные люди практически перестали задумываться над такими понятиями, как поиск истины и гармонии в своей жизни.

Сегодня самый важный и насущный вопрос, будоражащий умы современных людей, это вопрос о том, как получить максимальное (чувственное) удовольствие от жизни? Нам всем почему-то кажется, что там, где будет удовольствие, будет и счастье, и красота, и, в итоге, мы сможем обрести покой и внутреннюю гармонию. Мы хотим потреблять удовольствия каждый по своему вкусу (недаром ведь живем в обществе потребления), вот и гоняемся за призраками «прекрасного», как сумасшедшие.

Разучившись отличать настоящую красоту от ложной, мы кидаемся на все новенькое и блестящее с нескрываемым вожделением обладать этим новеньким и блестящим и надеждой, что это новенькое УЖ НА ЭТОТ-ТО РАЗ обязательно принесет нам ощущение полноты (т.е. полное удовлетворение наших желаний), и более нам не придется лихорадочно гоняться в поиске счастья жизни.

Увы, но чуда не происходит, и разочарование наступает довольно быстро: новый мобильный телефон быстро надоедает, новая машина через полгода уже и не такая уж новая и красивая, прошлогодняя одежда устарела и даже носить ее стыдно, а кругом реклама предлагает многочисленные замены старым вещам, и всегда новое кажется красивее того, чем мы уже обладаем. Как же тут устоять перед соблазном?

И вот мечутся люди в поиске чего-то новенького, привлекательного и интересного, в надежде обрести истинную гармонию и непреходящую радость жизни, меняя в этом сумасшедшем поиске все и вся (дома, мебель, одежду, друзей, мужей, жен и т.д.). А если, что не удается поменять, то волей-неволей мы начинаем то, что не удалось поменять, ненавидеть (вот так и живут люди, ненавидя все, что нельзя поменять, по большей части, начиная ненавидеть друг друга).

Но самая большая проблема состоит в том, что вся эта суета создает иллюзию жизни, добавляет «острых ощущений», причем настолько, что жизнь без этих «острых ощущений» уже и не жизнь вовсе. Как самый сильный наркотик засасывает эта суета людей, – если не уколешься – погибнешь. Правда, если и уколешься, тоже погибнешь, но кто это сейчас понимает? Тут уж, как говорится, не до красоты и ощущения прекрасного?

Типичная ситуация для мира страстей: «Афиняне же все и живущие у них иностранцы ни в
чем охотнее не проводили время, как в том, чтобы говорить или слушать что-нибудь новое». (Деян.17:21) Но самая большая проблема современного времени состоит уже в том, что эта ситуация становится типичной и для современных христиан.

Почему современные христиане утрачивают понимание Истинной Красоты?

Обмирщение как тля разрушает как христианское общество, так и каждого христианина в отдельности. Фактически многие из нас уже практически ничем не отличаются от мирских нецерковных людей. Мы верим в Бога, но ведь и многие из тех, кто не посещает Церкви, также веруют в него, а впрочем: «и бесы веруют, и трепещут!» (Иак. 2:19).

Увы, чаще всего даже сама наша вера бывает нужна для того, чтобы получить от Бога НЕЧТО (здоровье, материальное благополучие и т.д.). Веруя так, мы фактически совершаем сделку с Богом, мол, Ты, Господи, мне дай то, что я прошу, а я уж сделаю то, что от меня требуется (свечку поставлю, на службу схожу, причащусь и т.д.), забыв, что сделка совершается только с дьяволом. Вот почему, веруя так, мы порождаем истинный оккультизм и фанатизм, веру в чудеса, пророчества, прозорливых старцев и разного рода обычаи и суеверия. Даже мы, верующие, тоже хотим потреблять благодать, чудеса, знамения и т.д. В этом и есть главная причина того, что мир не идет за нами, ибо он не видит, что мы другие, что мы Божии!

А что же он видит? А видит он то, как мы мечемся в поиске новых «благодатных ощущений» (как будто бы благодать не Всеприсутствующая Божественная Энергия и не пронизывает собой всю вселенную) и не находим их, оставаясь страстными, а часто становясь еще более страстными, нежели были до своего обращения в христианство.

Вот почему так часто сегодня приходится видеть вокруг себя христиан, ведущих нехристианский образ жизни:

– мирян, которые ездят в бесконечные паломнические поездки (дома ведь Богу так скучно молиться). Не пропускающих ни один престольный праздник (и тем более, трапезу после него). Считающих, что только лишь в храме нужно быть похожим на христианина, а выйдя из храма можно разодеться по последней моде, просиживать в кабаках и вообще проводить время в праздности…

– священников, занимающихся лишь украшательством храмов, устроением церковного пения, отдавших всю душу камням (т.е. строительству) и заботе о собственном благосостоянии (забывших о том, что они, в первую очередь, пастыри).

– монахов, забывших свои обеты, живущих в роскошных условиях, думающих о евроремонте, ездящих на дорогих машинах и совершающих многочисленные паломничества (хотя уже св.Григорий Нисский запрещал это делать монахам).

– старцев, занимающихся оккультизмом (вычиткой и снятием порчи), создающих вокруг себя мини-секты и т.д..

Как жаль, что христиане все чаще ищут того же, чего ищет мир, т.е. обмана, иллюзии, удовлетворения страстей, а не истинной Красоты, т.е. Бога. И разве может мир после того, как увидит таких христиан, пойти за ними? Может быть, в этом и состоит главная причина того, что мир потерял настоящее ощущение прекрасного и за красоту принял содомский идеал?

Ощущение красоты с невероятной скоростью,уходит из нашей жизни и людям, живущим в миру, часто уже не с чем сравнить безобразие, которое они видят вокруг себя, и, в конце-концов, это безобразие (т.е. содомский идеал «красоты»), впитанное ими с малых лет, что называется, «с молоком матери», становится тем наркотиком от которого уже нельзя отказаться. На мой взгляд, именно поэтому сегодня в нашей Церкви воцерковляется так мало молодых людей. Именно поэтому, зачастую так трудно проходит воцерковление людей зрелых. Именно поэтому, настоящий верующий христианин часто просто неинтересен миру (т.е. он как бы кажется старомодным, неэнергичным, скованным и т.д.).

Откровенно говоря, лично мне слабо вериться в то, что современный мир может вернуться к Богу, как Истинной Красоте. Но, все же, чем больше христиане сами начнут жить по Евангелию, начнут свое движение к Богу не потому, что им от Него что-то нужно, а просто потому, что: «прилеплятися Богу Благо есть….».Тем больше появится в мире свидетелей красоты Божией. И вовсе необязательно, чтобы это были великие старцы-затворники. Хотя, может быть именно тогда и появятся такие великие делатели красоты, как прп. Серафим (неотмирная красота которого была очевидна даже для живущих в мире страстей).

Жизнь в Боге и для Бога!

И здесь остается последний вопрос, – как же жить так, чтобы сделаться способным увидеть и приблизиться к Истинной Красоте, т.е. к Богу? Как жить, чтобы и мы, и мир вокруг нас все более и более наполнись прекрасным?

Думаю, ответ на этот вопрос многих просто разочарует. Увы, но вряд ли можно увидеть прекрасное, а тем более прикоснуться к нему, не приложив усилия и не воспитав соответствующим образом свою душу. Как слепой никогда не увидит света, так и невидящий красоты (т.е. тот человек, духовное зрение которого повреждено) не сможет прозреть в одно мгновение. Именно поэтому Евангелие и говорит нам: Царствие Божие силою берется. И для того, чтобы «взять» это Царствие, нужно иметь правильную веру (спасающую веру), веру не просто рассудочную, а веру деятельную, живую, меняющую человека, т.е. уводящую его из мира страстей в мир Красоты и Божией Благодати (веру аскетическую). Именно поэтому, кстати, даже сам Христос не мог исцелить тех, кто не верил в Него, ибо Бог не может изменить нас без нашего же участия.

Не знаю, понравится это тем, кто читает данную статью, или нет, но Истинная Красота познается по мере приобретения истинной свободы: «Где Дух Господень там свобода» (2 Кор. 3:17). А истинная свобода – это свобода от страстей. И поэтому только тот, кто старается очистить свое сердце от страстей (тот, кто может жить по совести), только тот и сможет увидеть истинную красоту, познать истинное Благо и добро, сможет по-настоящему стяжать любовь к людям и к Богу, стяжать Духа Святого!

Бог – есть истинная Красота! И поэтому, как уже говорилось, красиво то, что приближает нас к Богу!

Те, кто этого не понимают, склонны думать, что сами по себе «высокие» эстетические чувствования (от прослушивания классической музыки, чтения прекрасных стихов и т.д.) могут улучшить и изменить человека, могут сделать человека прекраснее. Однако любое великое произведение искусства (речь не идет об искусстве церковном, которое в идеале уже и не совсем искусство) красиво только тогда, когда оно приводит человека к Богу. Когда же оно удаляет человека о Бога – это уже безобразие! Ибо уход человека от Бога автоматически уродует его душу, а по слову прп. Макария Великого, в этом мире нет ничего прекраснее души человеческой.